Мебель из сердцевины бессмертного древа, ковры из шерсти духовного зверя, чаши из небесного нефрита… Сима едва удержался, чтобы не прикарманить маленькую ложечку, пока Лу Инь заваривала им чай. И можно ли его винить? Если присмотреться, на поверхности ложки становились заметны миниатюрные сверкающие молнии. То был самый настоящий небесный гром. Такая ложка могла обойтись в десять, нет, тридцать тысяч духовных кристаллов. А сколько стоили чайные листья, один запах которых стимулировал его культивацию!
В этот момент Сима отчётливо осознал, что немыслимые и грандиозные сто сорок миллионов, которые обещал Патриарх Жемчужного Истока, действительно представляли собой сумму приятную, но не более того. Сам Храм Тысячерукой Бодхисатвы ежегодно проворачивал сотни миллиардов.
И это… было хорошо. Даже великолепно, ведь Сима прекрасно понимал, что если хочешь заработать, нужно находиться как можно ближе к деньгам. Это было самое главное, а дальше уже решали смекалка и удача.
Он мысленно кивнул, постепенно начиная прикидывать, как бы завладеть всеми этими деньгами, а затем прокашлялся и обратился к девушке, которая сидела напротив.
— Лу Инь.
— Д-да, — сказала последняя, поставила чашку на стол и посмотрела на него своими большими голубыми глазами.
— Если ты готова, думаю, мы можем попробовать перейти на Небесную страту Истинного Ци.
Сима почувствовал лёгкое предвкушение. Ему действительно хотелось узнать, насколько широким будет Небесное дыхание Лу Инь, ведь это напрямую влияло на то, как скоро она станет магистром Формирования ядра…
Глава 5
Предел Небесного дыхания
В отличие от Сима, которому пришлось поглотить несуразное количество эликсиров для прорыва, Лу Инь уже находилась на границе Третьей страты и могла незамедлительно приступить к открытию своего Небесного Дыхания.
Она могла сделать это и без его помощи, однако воины старались не переходить на следующий этап, если рядом не было доверенного друга. Едва ли Лу Инь что-либо угрожало в Небесных чертогах (и едва ли он был в состоянии её спасти, если бы такая угроза действительно имела место), но такова была традиция.
Сам Сима находил довольно милым, что Лу Инь решила его подождать.
Они унесли чайные чашки и прошли на задний дворик. Там девушка присела на веранду и погрузилась в медитацию. Сперва Лу Инь пыталась усмирить своё сердце и свои мысли и войти в состояние предельного сосредоточения; затем, постепенно, она стала пронизывать себя энергией неба и земли.
В свою очередь Сима передал ей таинственную гарду и положил возле неё демонический меч и куб.
Со стороны инсталляция могла показаться довольно странной, точно образчик современного искусства.
В прошлый раз гарда повысила собственный талант Сима Фэя. После он спросил об этом Гинь, и последняя ответила, что это была случайность, повторить которую было невозможно, но почему бы не попробовать? Попытка не пытка.
Наконец Сима присел и открыл в системе профиль Лу Инь:
«Небесное дыхание — 10 метров… 12 метров… 17 метров…»
…Начинается.
На самом деле он почти не сомневался, что дыхание Лу Инь будет короче, чем его собственное. Ведь своё он открыл при распечатанной родословной, которая не просто приблизила его к небосводу, но, верно, повысила прочие его характеристики, включая энергетический талант, который в данный момент находился на отметке «D+». Насколько выше он стал после пробуждения родословной Сима не знал, в ту минуту он был слишком занят, чтобы обращать внимание на такие мелочи, и тем не менее разница была ощутимой.
Если обычно его талант напоминал тонкую речку, то тогда он превратился в морское течение. Это был «C+»? Или «B+»? А может быть «A»? Наверняка он узнает только тогда, когда перейдёт на стадию Цветения и распечатает свою родословную.
Меж тем талант Лу Инь уже сейчас был немного хуже и находился на уровне «D». Впрочем, у девушки была великолепная родословная Небесного ранга, так что она всё равно должна была показать неплохой результат.
И действительно, не прошло и минуты, как дыхание Лу Инь стало постепенно расширяться.
20 метров…
30 метров…
40 метров…
Стремительными темпами цифра приближалась к усреднённому значению среди рекрутов Храма Тысячерукой Бодхисаттвы. Даже на Восточного плато это считалось вполне себе неплохим результатом.
Следующий рубеж представляло собой значение Хэнь Фяо — 98 метров. Сима отметил его в качестве границы, которую нужно было пересечь, чтобы он сам мог быть доволен результатом прорыва Лу Инь.