Лу Инь побледнела.
— … Не говоря уже о том, что своим необдуманным советом ты высказала неуважение к мастеру, который разработал эту технику… Поэтому, — в голосе молодого человека появились ледяные нотки. — В следующий раз держи язык за зубами, ясно?
Лу Инь, бледная, как пасмурное небо, опустила голову.
— Хорошо, — заключил Ван Му. — А теперь возвращайся к работе. У каждого в этой жизни своё предназначение… — добавил он, поглядывая на ведро и метёлку, которую Лу Инь приобнимала обеими руками. — … Не стоит пытаться выйти за его пределы.
С этими словами молодой человек отвернулся, схватил меч и снова стал выполнять свои упражнения.
Сама же Лу Инь, ошеломлённая и разбитая, долгое время стояла на месте. Она думала о том, что, если бы молодой человек хотя бы попробует сделать, как она предложила, тогда… Но постепенно эти мысли оставили её сознания, и на смену им пришла другая:
У каждого в этой жизни своё предназначение…
Лу Инь посмотрела на свои босые ноги, на руки, натёртые от тяжкой работы, и больше не посмела произнести ни единого слова…
Закончив прибираться, девушка вышла за пределы арены и стала медленно спускаться по лестнице. Солнце в это время неторопливо карабкалась в голубую высь над горизонтом. Рабочий день только начинался. Сперва она выслушает ругань бабушки Лу, которая опять будет называть её ленивой, а затем станет чистить картошку, носить вёдра и так до темноты, до самого вечера… У каждого в этой жизни своё предназначение, подумала Лу Инь, и это — было её…
И правда, кто она такая? Нелепая служанка, которая вдруг решила, что знает лучше настоящего воина и благородного человека: глупая, жалкая, хилая сиротка — обычная безымянная дурочка.
Де, безымянная. «Дурашка Лу». Ведь никто не в состоянии запомнить её имя. Это нелепое, глупое имя…
— Лу Инь!
Лу Инь вздрогнула; знакомый голос резко прервал вереницу её размышлений. Вскинув голову, она увидела, как из трепета древесной тени показался необычайно привлекательный юноша с длинными чёрными волосами…
Глава 11
Когда нужен план
— Приятная встреча, не правда ли? — с лёгкой улыбкой заметил Сима Фэй.
Лу Инь пришла в себя и опустила голову:
— Ах, здравствуйте, юный…
Не успела она договорить, как её прервал нежный вздох:
— Ну вот опять… Мы же договорились без этого, помнишь?
— Я…
— Или ты забыла моё имя? Немного грубо…
— Нет, — тут же смутилась Лу Инь. — Я не… Здравствуйте, господин… Сима, — с этими словами она покраснела и отвела взгляд.
В этот же момент тёмные воды меланхолии, в которые погружалось её сердце, вдруг расступились, и живое волнение заставило её содрогнуться.
После жестоких слов, которые ей пришлось выслушать от мечника, лёгкая улыбка и приветливый темперамент черноволосого юноши были необычайно приятны для её души, — как лучи солнца для цветка, заиндевевшего после морозной ночи.
— Собственно, — продолжал Сима Фэй. — Наша встреча не совсем случайна. Я искал тебя, Лу Инь.
— Искали? Почему? Я что-то сделала не так?.. — тревожно спросила девушка.
Сима Фэй усмехнулся и помотал головой:
— Нет конечно. Вот, возьми.
Он достал из-за пазухи своего халата тонкую голубую книжку. Лу Инь робко посмотрела на неё, затем протёрла свои пыльные после работы пальцы и осторожно, так, чтобы не коснуться белоснежных рук молодого человека, взяла.
На обложке было написано: «Сутра Меча Чистого Сердца»
Снизу висела бронзовая бирка.
Лу Инь сморгнула и спросила удивлённым голосом:
— Мне… мне нужно доставить это куда-то, ю… господин Сима?
— Верно.
— Куда?
— Под подушку в свою комнату.
— Ах?
— Это подарок. Временный, разумеется, я взял её из библиотеки.
— Подарок? — прошептала Лу Инь растерянным голосом и снова посмотрела на книгу, затем на молодого человека, затем снова на книгу… Осознание пришло неожиданно, словно молния вспыхнула у неё в голове.
Ошеломлённая Лу Инь приоткрыла губы и прошептала:
— Но я… Почему?
Именно так: почему? Этот вопрос затмил смущение, неуверенность, неловкость; все эти чувства действительно бушевали в её сердце, но сейчас над всеми ними преобладала глубокая растерянность. Юноша подарил ей технику. Настоящую технику боевых искусств. Зачем? Обыкновенно, за этим вопросом следует плеяда предположений, но в голове Лу Инь царила пустота.