Сердце стучало набатом, этот преследующий меня зов, способный ослабить разум неподготовленного человека, будто бы шел из недр преисподней. Я хорошо знал этот шум: клокочущий, кричащий так громко, чтобы слышали все вокруг, он был подобен хрепящему клокотанию альфа-хищника.
Мои бешенные, перепуганные глаза высматривали удобную платформу. Периодически, чувствуя, что угроза подступала уже к позвоночнику, я оборачивался и смотря в этот момент в глаза бесформеной тени, наносил удар острым лезвием, разрезая на ровные половинки все стоящие на пути деревья. Вот только удар хоть и мог попасть по существу, но никакого вреда причинить был не способен.
Вокруг были маленькие островки с неприспособленной для боя почвой.
— Окружает! — витающие вокруг песчинки передавали мне знания о подступающей угрозе. Когда я чувствовал, что их кто-то сдвигает, приходилось на всех порах уносить ноги — не зря. В этот момент нечто огромное снесло стволы величественных деревьев. Ветка во время обвала перегородила путь, но вместо того, чтобы замедляться, я всего лишь укутал себя песочным щитом и проломил ее насквозь.
Оно забирало мой песок. Периодические удары в сторону щупалец, которыми я цеплялся за деревья, отбрасывали песчинки на дистанцию, где их уже нельзя было контролировать. Даже тыкву пришлось расформировать, чтобы продолжать действовать заветам воздушных кочевников и убегать, используя все их знания. Строкот существа, казалось, вот-вот подбирался к уху, чтобы не лишиться головы пришлось упасть вниз.
Всплеск*
Укутав тело в плотный барьер из песчаника, я провалился в глубокую речку. На мгновение обернувшись, чтобы посмотреть на верх, увидел тянущийся силуэт, проскочивший ровно в том месте, где была моя голова. Руки уже не просто дрожали, они в панике метались по сторонам, ища где бы зацепится, чтобы выбраться из водоема. Могла ли вода спасти меня? Учитывая, что оно нырнуло за мной, скорее наоборот, она делала все только хуже.
— «Нужен еще песок! Мало песка, я применял его слишком необдуманно», — наши взгляды пересеклись, но теперь Оно было многократно ближе. Миг, и мое невезучее тело превратят в пищу, дух с невнятной формой приготовился полакомится, и я не знал от кого умру быстрее — от врага, или от остановившегося сердца.
И в секунду моего наисильнейшего страха, я вытянул руки на своей броне в длинные шипы. Они оперлись на дно, накопили магической энергии, и вызвали толчок. Меня вынесло из воды на ближайший берег, тело оперлось за продавливающуюся, черную почву. Голова вертелась в попытках найти нечто, чем можно защититься, пока…
— Торф, — я опустил взгляд. Субстанция, на которой я лежал, очень сильно напиталась влагой, из-за чего не подлежала практически никакому уплотнению, для разделения на составляющие была нужна совместная сила мага воды и земли… либо один маг песка. Погрузив руки в болотную субстанцию, с дребежащим сердцем смотря на несущийся под водой, еле различимый силуэт, вложил все свои силы в осушение.
Влага быстро уходила, оставляя за собой только рыхлую породу, рассыпающуюся подобно песку. Подняв в воздух эту черную массу, укрепив ее в маленькие и острые камушки, я плавно задвигал руками по воздуху. Торфяные камни потекли подобно воде, и в искреннем переживании за свою жизнь применил прием магии воды — направил текучий поток в сторону врага, и резко укрепил его до единенного, труднорушимого уплотнения.
Мышцы вспучились. Сжимая ладони по направлению друг к другу, я пытался раздавить пойманного противника, выжать все соки подобно лимонной дольке. В ответ на мою спасательную попытку раздался визг. Скрежет десятка тысяч существ.
Шух-шух-шух*
Несколько прозрачных духов сумело проскочить и выбраться на поверхность. Большие жуки, напоминающие моль — на их сияющих крыльях был силуэт в виде двух, обозленных глаз. Они летят за мной, мстить за десятки тысяч убитых жуков, нет сомнений!
Собираясь вместе, их крылья начинали стрекотать и разрезать стволы толстых деревьях при соприкосновении. Но это же означало, что они привязаны к этому миру, вполне возможно болото держало их тут будто какими-то кандалами. И они не могли проходить сквозь стены, в отличии от Афки.
Образовавшийся над ладошкой вихрь был выпущен вперед. В трудах воздушных кочевниках были правильные движения, необходимые для придачи лучшей скорости, но самое главное, там был прием настоящего смерча — я двигал потоки снизу-верх, двигая два их так, словно накручивал на веретено. Он не выталкивал воздух, а втягивали все в себя. Крылья моли запорхали в попытках преодолеть потоки воздуха, но оказались бессильны. Их тушки занесло в песчаный вихрь, после чего, коснувшись смерчем воды, я передал ей всю энергию.