— Я только что вернулся, — пояснил он. — И кроме Пенелопы почти никого не видел. Так что я не понимаю, о чём ты.
— Я тоже не понимаю, зачем тебе со мной сражаться, — я пожал плечами. — Хочешь жениться на Пенелопе — так женись. Я мешать не буду.
Одиссей снова вздохнул. А потом предложил:
— Пойдём, покурим?
Стояли мы в узком коридоре. До двери, ведущей в зал, где, предположительно, пьянствовала Лолита, было рукой подать.
И столько же было до двери чёрного хода, ведущей к мусорным бачкам и прочим прелестям, не предназначенным для взглядов клиентов.
Я внимательно посмотрел на Одиссея.
Если я что-то понимаю в людях, то ему сейчас нужен не поединок. Мужику нужно просто выговориться.
— С удовольствием, — и я пошел к двери чёрного хода.
Задница был в зените.
Стоял тот особенный полуденный час, когда его белые раскалённые лучи били в землю практически вертикально, как молнии.
Находиться под открытым небом в такое время было всё равно, что добровольно поджариваться на гриле.
От асфальта поднималось горячее марево, в нём плавилось несколько мусорных бачков.
Вот один из них пошевелился, и я сообразил, что это гнолл.
Я усмехнулся.
Гноллы органично заняли свою нишу в Сан-Инферно. Они убирали с улицы мусор, дохлых крыс, а иногда, как я подозреваю, и отходы другого характера — например то, что оставляют после себя люди, не связанные строгими правилами Гильдии убийц...
Схоронившись под козырьком, мы с Одиссеем закурили. Сигарета на такой жаре не доставляла никакого удовольствия. Я прямо таки ОЩУЩАЛ сея драконом, нажравшимся воспламенителного порошка по самое немогу.
А потом горгонид принялся рассказывать.
В общем, он подписался на одну войнушку в другом измерении. Платили хорошо — а деньги ему были нужны на свадьбу.
Время в Сан-Инферно и в том измерении шло по-разному, и Одиссей рассчитывал управиться за пару дней. Но война, как это обычно бывает, затянулась, а потом у него сломался И-Прыгун, так что в конечном итоге Одиссей мотался по измерениям двадцать лет.
Я сглотнул. И спросил:
— А здесь сколько прошло времени?
— Около ста дней, — скорбно ответил Одиссей.
Я фыркнул.
— Так в чём проблема?
Оказалось, проблема в Пенелопе.
Она не хотела отпускать жениха и на пару деньков, они поссорились, и горгонида, в порыве чувств, заявила, что будет заводить по одному жениху на каждый день отсутствия Одиссея.
Тот махнул рукой: как чемпион ежегодного турнира по боям без правил Сан-Инферно, он думал, что по возвращении легко справится с парой-тройкой конкурентов.
— Но прошло сто дней... — тупо повторил я.
— А горгониды держат слово, — кивнул Одиссей. — Сказала, один жених за каждый день отсутствия — и точка.
Теперь, чтобы вернуть себе невесту, Одиссей должен сразиться с каждым из этих ста "женихов", и победить их в честном поединке.
И так как из поездки он вернулся только вчера — я буду первым.
— Так что извини, если отвлекаю, — вежливо сказал Одиссей, докурив. — Но хотелось бы покончить с этим побыстрее. У меня сегодня ещё три встречи.
Я сглотнул.
— Послушай... Не подумай, что я боюсь... Но нельзя ли решить это вопрос как-то по-другому?
Одиссей воззрился на меня с таким удивлением, словно я предложил ему переспать. В порядке компенсации.
— Понимаешь, — поспешно продолжил я. — Пенелопа — очень милая девушка. Но я никогда не рассматривал её с точки зрения э... невесты. Честно говоря, я вообще не знал в тот момент о ваших заморочках. Ну, о том, что у неё уже есть жених. Или сто женихов — если уж на то пошло.
— То есть, ты просто соблазнил мою невесту, а потом бросил?
Чёрт. В ТАКОМ ключе я свой поступок не рассматривал.
И тут дверь распахнулась, и на пороге, во всей красе появилась... Ну конечно. Кто б сомневался.
Брови Пенелопы были грозно сдвинуты, глаза искали, кого бы закаменить.
Игнорируя Одиссея, она посмотрела на меня и заявила:
— Макс! А я тебя везде ищу!
Я икнул.
— Меня?
— Его?.. — Одиссей был ещё более удивлён, чем я.
— Насколько я помню, ты всё ещё мой жених, — холодно заявила Пенелопа.
— Поверь, это ненадолго, — искренне сказал я, покосившись на Одиссея.
— Значит, нам надо поторопиться, — отрезала горгонида. А потом взяла меня за руку и бесцеремонно втащила в коридор.
И захлопнула дверь перед носом Одиссея.
— Что я тебе сделал, Пенни? — взмолился я. — Зачем ты так со мной?
— Ты меня бросил.
— Нет, не бросил! Я вообще не знал, что мы встречаемся.
— Но ты говорил, что любишь меня! Говорил, что я твоя девушка!