Сочетаемости нарядов особо не требовалось. В последнее время ему хотелось, возможно в качестве прощания, передать ей всю ядовитую роскошь жизни в роли леди Малфой. Возможность пережить, оставить в памяти моменты подготовки к балу, когда жизнь молодожёнов практически стала таковой.
Нарцисса буквально испепелила стол Пожирателей в огромном зале собраний в день суда над Люциусом. Единственное проявление нестабильности замка на двери сокрытых чувств. У многих проклятый зал оставил отвратительные воспоминания. У Грейнджер таких даже два — пытки от горячо любимой тёти Беллатрисы и убийство эльфа Добби всё той же женщиной.
— Изменить стены из скудной серости с полувыведеными следами крови… — трогал малость отросшую щетину Драко посреди проблемной комнаты.
— Непозволительно, — шептали василисками в ответ картины. С которыми, кстати, он своим решением советоваться не собирался.
Каким-то неведомым правилом или законом — изменения в замке, помимо личных комнат обитателей, запрещались. Каждая вещица древней мебели хранила в себе силу, тайну или вообще душу. Однажды Беллатриса разбила картинную раму бабули Моны с рыжими волосами, которая в истории являлась его прапрабабкой из Уизли в пышных платьях и такой же пышной улыбкой. Несмотря на неприязнь к роду Уизли, портреты перестали открывать доступ к чердаку с колбами опасных зелий всем пожирателям. Система некоторых скрытых коридоров вне главной части Мэнора напоминала собой Хогвартс. И сожжённый Нарциссой стол, пеплом упал на пол, придавая мрамору черноты. Мебель вбросила её в неизвестное тускло освещённое помещение, а точнее в темницу, полную золотых крыс. Драко больше не пять: он не может позволить себе безрассудный риск с капризном разбиванием ваз.
— Господин, — из-за огромной двери взглянула пара глаз, — Бархатные занавески очень малы и поедены молью.
— Ты же можешь их удлинить и убрать дыры, — старался не выдавать раздражения в собственном голосе. — Говори в чём проблема?
Эльфийка забежала с краешком синего бархата в руках.
— В том, что молодая госпожа сказала… — она всхлипнула достаточно громка для эха внутри почти пустой комнаты, — Сказала… что хочет оттанцевать… хочет оттанцевать в комнате без сокрытия своей крови.
Эта фраза проигрывалась, словно на старом патефоне в кабинете дедушки. И с каким тоном воспринять информацию? Всхлипывающая эльфийка конечно же ничего толком передать не сможет. И плачет та больше из-за занавески или возможного наказания. Жаль, Великий Салазар не оставил инструкций на случай разногласий с нечистокровными волшебниками. Подойти спросить в лоб — очевидно простейший вариант, но за те пятнадцать минут походов с уточнениями пожеланий капризной принцессы можно разобраться с расположением нового банкетного стола.
— Передай ей, чтобы явилась сюда, — обернулся Малфой спиной к Мори. — Точнее, пусть она подождёт у входа и постучится.
— Слушаюсь, — эльфийка переступила с одной ножки на другую в попытке словить равновесие и удержаться на скользком полу для дальнейшего перемещения.
Драко перенёс доставленный рано утром стол в комнату. Если от занавеса решили отказаться — пожалуйста, проще пристроить стол. Абсолютно белая скатерть лежала поверх лакированного дерева в винном, бордовом цвете. Отличный выбор к серости стен и пришедшему в норму полу. Нарцисса обеспокоилась каждой деталью предстоящего вечера, отделяя закуски для живых от яств мёртвых. Ранее Драко никогда не задумывался о бессмысленности некоторых пиршеств дома Малфоев, принимая их как должное — с чувством превосходства над чернью. Годовое отсутствие любого лишнего вздоха, чтобы не появиться в новых выпусках любого вида прессы, повлияло на мнение и о предстоящем бале. Скромного выхода Грейнджер в платье на святочном сполна хватит на две жизни. А его благородных посиделок за жизнь длиною в двадцать лет хватит на сотни. Брендового галстука от матери, в качестве единственного напоминания о дне рождении, было достаточно. Иронично, что когда-то он остался не доволен «какими-то жалкими Нимбусами-2001», подаренными просто так — Поттер тогда всё равно выиграл.
Но предстоящий праздник особенный. Он хочет, чтоб тот состоялся.
Дорогой подсвечник из бронзы с золотым покрытием — небольшое напоминание о владении мастерской с подобными вещицами. Его в спешке внесла женщина с уставшим вздохом.
— Отыскала наверху, там на весь зал хватит, — рассказала ему Нарцисса. Появление Пожирателей перевернуло дом с ног на голову, а «хлам» перенесли в пустые комнаты (коих осталось две), да на чердак.
— Поставишь…
— Господин, молодая мисс пришла, как вы просили, — вбежала, мельтеша шагами, Мори.
— Поставишь на стол, пожалуйста, — продолжил сбитое обращение к матери Драко.
За дверью, поодаль от массивных дверей, нервно перебирала ногтями по кожаному переплёту книги девушка. Чтение этого не толстого экземпляра, какой-то заумной энциклопедии, по всей видимости стояло в приоритете.
— Объяснишь свои детские капризы? — подошёл он на расстояние полуметра. — Злая тётенька съест меня, — утрированно подёргал руками у головы.
— Если не ошибаюсь, занавески — твоя инициатива, — подняла глаза от раздражающего солнца за окном. — И если не воспринимать всё дословно, то я говорила, что один вечер уж перетерплю. Я понимаю, но не зови по каждой мелочи.
Сейчас Малфой заметил, что отвлёк её от чего-то важного, раз вместо закладки в начале книжки покоилось какое-то письмо. Но и слова, якобы безразличия, не стоит оставлять без внимания; паническая атака посреди бала — не лучшее знакомство с предками.
— Но раз ты меня вызвал, спрошу, — она продолжала теребить торчащий кончик письма, — все ли предки явятся на бал и кто не был на нём ни разу?
— Практически все урождённые дочери Малфоев, так как выдавались замуж и похоронены в другом месте…может ещё дедушка… После его смерти и не было ничего… «Ненормальный министр»… тут надо вспомнить, — всматривался в собственную руку Драко, мысленно загибая пальцы.
— Уртис Малфой? — покрутила в руках книгу, сгорая от нетерпения продолжить чтение.
— Возможно, — констатирует факт неосведомлённости каждого. — Призраки являлись на наши праздники лишь трижды. Помню только тех, о ком отец говорил. В последний раз, на одном из таких мероприятий, мне было двенадцать.
— Ясно, — добавила она в конце. И без лишних слов развернулась в обратном направлении.
Возможно имелись личности, с которыми ей хотелось бы побеседовать тет-а-тет, а не спрашивать стороннего и неведующего. Уртис Малфой — создатель Системы, по праву получает первое место в интересах предстоящего вечера. Картина в кабинете, с ответами на некоторые вопросы, об основном документе Системы дать ясность не может. Не заговорят гордые Малфои первыми с грязнокровкой и через тысячи лет толерантности. Но Грейнджер за словом в карман не лезет: своей занудной начитанностью во всех областях, любой высокообразованный и любознательный родственник, костяшки своими предубеждениями искусает в ожидании внимания к своей персоне. Выгодных и умных волшебников они всегда ценили. Даже маглов, сделавших им неплохой капитал в средние века.
— Мисс Грейнджер что-то хотела? — самостоятельно организовывала место для подсвечника женщина, двигая его в поиске нужного угла. Какая-то пометка в появившемся на столе листочке разрезала неловкость тишины.
— Тётушка Белла, пытки, — глубоко разочаровано выдохнул. — Старая тема. Вроде решили.
Не отреагировала Нарцисса ровным счётом никак, будто новость не была для неё неизвестной. Скромное умение убеждать людей проявилось в ней с чистейшей лжи о Поттере. В отличии от смерти мальчишки, смерть Беллатрисы случилась точно от палочки Молли Уизли. Какие правды и неправды применяла женщина в своих глазах с отголосками грусти для уговоров — получалось отменно. Раньше ответственность с манипуляциями мнений людей покоилась на Люциусе мёртвым грузом, Но сейчас неплохо, без применения угроз, с этим справляется его жена.