Первую часть плана выполнил неукоснительно, прошло без труда и задоринки. Набрать куриных остовов и костей для супа, начинить костный мозг снотворным да отправить в полёт до собачьего лежбища ничего не стоило. А вот дальше всё пошло через одно всем знакомое место.
Мало того, что собакам мой подарок не понравился, так они ещё огрызаться начали. Восприняли мой бросок не как подачку, а как нападение, бросившись в атаку. Штук 15 вышли на мою ловлю, не меньше. Хорошо хоть вокруг была куча деревьев, сожрать не успели. Лишь штанину погрызли, когда чуть не сорвался со сломанной ветки, ну да это лишь частности.
Какафония лая продолжалась минут 15, пока из собачьего лагеря не появились первые вопли. Не знаю, дело ли в конской дозе снотворного, или же одна из собак неудачно надгрызла кость — уже не имеет значения. Главное, что остальной выводок вернулся назад, доев моё угощение. Дальше оставался лишь вопрос времени, когда снотворное подействует.
В общей сложности на дереве провёл часа 1,5, всё никак не мог окончательно решиться. Вокруг кусты, лежанка собак хоть и просматривалась, всё равно побаивался наткнуться на не успевшую поесть особь. Арматурина и заточенные колья уже давно перестали давать уверенность в лёгком исходе поединка, а затёкшая от сидения на ветке задница плавно намекала, что не хочет продолжения.
Как преодолел себя уже другой вопрос, скорее было жалко не успеть вовремя. А когда уже подошёл на точку и обвёл взглядом обездвиженные туши, стало и вовсе не прикольно…
Щенки. Разорванный пакет. Редкие осколки куриных костей. Слёг весь выводок. Жизненна сила на глазах утекает в землю…
Опустим детали, как именно всё произошло, но уже тогда стало понятно, что на такое я больше не подпишусь ни за какие бонусы. Мало того, что настроение после побоища никак иначе, кроме «надо напиться» назвать не получалось, так ещё и тошнило в последствии часа четыре.
Не спасала отмазка, что щенки только для детей милые и что через каких-нибудь полгода они не побрезгуют чьим-нибудь ребёнком. Да даже басня про вредителей и благое дело пасовала перед фактом действительности. Голос разума, конечно, пытался докричаться, что кости были съедены, снотворное освоено, никого уже не спасти, так я облегчу страдания… ну да кто это слушал? Учинённое зверство было на лицо, руки по локоть в говне и от этого уже никогда не отмоешься…
Домой возвращался лишь под вечер, когда всё что могло из меня уже вышло. Глаза всё никак не прекращали слезиться, тело мотало из стороны в сторону, словно уже где-то напился. Но нет, мне было хреново нифига не физически — скорее морально. Я понимал что сделал, понимал как, но мысль о безумности происходящего пришла только опосля, в середине процесса… Руки до сих пор помнят шершавые шеи и пресный запах собачей шерсти…
Как вышел к деревне не помню, сознание включалось урывками. Рефлексия всё никак не хотела прекращаться, помощи ждать было не от кого. Некому выговориться, не с кем поделиться, не на что напиться.
До того состояние было плачевным, что в голове начали крутиться нехорошие мысли, но, как будто ситуация того и требовала, последующие события даже не спрашивали у меня разрешения.
— ААААА! ПОМОгите…. убива… алр. алр….а… — послышалось за углом.
Осознание пришло не сразу, а когда наконец-то дошло, захотелось лишь уйти и не отсвечивать. Не знаю, что на меня нашло, но нахлынувшая хандра напрочь блокировала все с детства вбитые принципы о помощи каждой даме, требующей помощи. Сколько это длилось, одному проведению известно, но спустя несколько с трудом преодолевших шагов в сторону дома, рука самостоятельно нашла самое подходящее место.
«Шлёп»
Раздался смачный шлепок, щека онемела, правильные мысли вернулись обратно к своему создателю. Боль не отрезвила, по-прежнему было хреново, но это не помешало броситься вдоль тёмного переулка, беспорядочно переставляя ноги. Не могу… не могу…
Увиденное навечно отобразилось в памяти. Повсюду темно, только-только начали появляться звёзды, где-то вдалеке видна засветка чужих участков. Посередине ночи стоит невзрачный столб со слабым желто-тусклым освещением. Прямо под ним две разнополые фигуры, окутанные фиолетовым маревом.
Кричавшую девушку опознал мгновенно, к счастью помощь требовалось только одному человеку. Стоящий рядом с ней парень низкого роста выдал свои желания практически сразу, одной рукой занимаясь удушьем, другой расстёгивая ширинку. Девушка не сопротивлялась, стояла аналогично фонарному столбу, не издавая ни звука. Лишь фиолетовый туман окружал её очи, явно намекая на чью-то фэнтезийную шутку.