Отказавшись от указаний опыта и от изучения природы материального мира, теологи забрались в какой-то интеллигибельный мир и населили его всякого рода призраками. Они не желали рассматривать материю и различные стадии ее изменений. При этом забавным, а может быть недобросовестным, образом смешали разложение и отделение друг от друга элементарных частей, из которых составлены тела, с их окончательным уничтожением; не захотели признать, что материальные элементы неразрушимы и только их формы, зависящие от преходящих сочетаний, недолговечны; не сумели отличить свойственных материи изменений вида, положения и структуры от совершенно невозможного для нее уничтожения и ложным образом умозаключили, что материя, вовсе не являясь необходимым существом, имеет начало во времени и обязана своим бытием какому-то неизвестному существу, более необходимому, чем она. Это-то воображаемое существо было возведено в сан творца, двигателя и хранителя всей природы. Таким образом, теологи подменили пустым словом материю, которая является единственным источником наших истинных идей, природу, действие которой мы испытываем ежеминутно и которую мы знали бы гораздо лучше, если бы спекулятивные воззрения не образовали на наших глазах плотной повязки.
Действительно, из первых же начатков физики мы убеждаемся, что хотя те или иные тела изменяются и исчезают, но ничто в природе не теряется: различные продукты разложения какого-нибудь тела служат элементами, материалами и основанием для образования, роста и поддержки других тел. Вся природа существует и сохраняется только благодаря непрерывному обращению, перемещению, взаимообмену и передвижению либо невидимых молекул и атомов, либо видимых частиц материи. Благодаря именно этому палингенезису существует великое целое, которое подобно мифологическому Сатурну постоянно пожирает своих собственных детей. В известном смысле можно было бы сказать, что захвативший трон последнего метафизический бог вместе с тем лишил его и способности порождать и действовать.
Итак, признаем, что природа существует сама по себе, действует в силу собственной энергии и никогда не подвергнется уничтожению. Скажем, что материя вечна и природа всегда была, есть и будет той силой, которая производит и уничтожает, порождает и разрушает вещи, следуя законам, вытекающим из ее необходимого существования. Для всего, что она делает, ей достаточно сочетания существенно различных элементов веществ, которые взаимно притягиваются или отталкиваются, удаляются или сближаются, сталкиваются или соединяются, остаются соединенными или отделяются друг от друга. Так она порождает растения, животных, людей - словом, организованные, чувствующие и мыслящие существа, равно как и существа, лишенные чувства и мысли. Все они действуют в течение отведенного им времени существования согласно неизменным законам, определенным их свойствами, структурой, сходством и несходством друг с другом, формой, массой, весом и так далее. Вот истинное происхождение всего того, что мы наблюдаем; вот как природа производит собственными силами все наблюдаемые нами явления, равно как и все тела, которые различно действуют на наши органы и о которых мы судим по способу их воздействия на последние. Мы называем эти явления хорошими, когда они соответствуют нашим стремлениям и поддерживают гармонию в нашем организме; мы называем их дурными, когда они нарушают эту гармонию; мы приписываем цель, идеи и планы существу, из которого делаем двигатель природы, в действительности лишенной каких бы то ни было планов и разума.
Природа действительно лишена их; у нее нет ни разума, ни цели; она действует в силу необходимости, так как существует необходимым образом. Ее законы неизменны и основаны на самой сущности вещей. Семени самца, составленному из первичных элементов, служащих основой организованного существа, свойственно соединяться с яйцом самки, оплодотворять его и производить путем сочетания с ним новое организованное существо; последнее, первоначально будучи слабым из-за недостатка надлежащего количества молекул веществ, способных придать ему надлежащую крепость, мало-помалу крепнет благодаря непрерывному присоединению родственных и соответствующих ему молекул; так оно живет, мыслит, питается, в свою очередь порождая организованные подобно ему существа. В силу постоянных физических законов рождение происходит лишь тогда, когда имеются налицо все необходимые для этого обстоятельства. Поэтому рождение не случайно; поэтому животное может произвести нормальное потомство лишь после совокупления с существом своего вида, так как только последнее соответствует ему и соединяет в себе все качества, необходимые для рождения аналогичного существа; в противном случае это животное не родит никого или же родит существо, называемое уродом, потому что оно несходно со своей матерью. В яйцеклетке растений заложены свойства, благодаря которым она может быть оплодотворена пыльцой тычинок, а затем может развиваться под землей, расти благодаря воде, притягивать к себе молекулы, сходные с собственными молекулами, мало-помалу образовывать растение, куст, дерево, живущее, действующее, движущееся так, как это свойственно представителям растительного царства. Молекулам земли, разделенным, разбавленным и обработанным посредством воды и тепла, свойственно соединяться в глубине гор с аналогичными им молекулами и образовывать в зависимости от степени своего сходства с последними более или менее твердые и чистые тела, называемые нами кристаллами, камнями, металлами, минералами. Испарениям, подымающимся из атмосферы благодаря теплоте, свойственно соединяться, собираться вместе, сталкиваться и образовывать благодаря своим столкновениям и соединениям метеоры и молнии. Некоторым горючим веществам свойственно собираться вместе, бродить, согреваться, загораться в пустотах земли и производить те страшные взрывы и землетрясения, которые разрушают горы, поля и жилища напуганных народов, жалующихся потом какому-то неизвестному существу на бедствия, которые необходимая природа заставляет их испытывать столь же необходимо, как и переполняющие их радостью блага. Наконец, некоторым климатам свойственно производить таких людей, которые становятся или очень полезными, или очень вредными для человечества, подобно тому как известным участкам земли свойственно порождать приятные плоды или же опасные яды.
Во всем этом природа не обнаруживает никакой цели; она существует необходимым образом; все присущие ей действия определяются законами, вытекающими из внутренних свойств различных заключающихся в ней существ и из обстоятельств, неизбежно создаваемых беспрерывным движением. Только мы сами имеем необходимую цель - собственное самосохранение, согласуем с ней все наши представления о действующих на нас причинах и соответственно судим о последних. Обладая жизнью и душой, мы подобно дикарям приписываем душу и жизнь всему, что действует на нас; обладая разумом и мыслью, мы приписываем всему разум и мысль; но так как материя, по свидетельству опыта, не способна обладать этими качествами, то мы предполагаем, что она приводится в движение неким активным началом, или причиной, уподобляемой нами самим себе. Неизбежно привлекаемые тем, что нам выгодно, и отталкиваемые тем, что нам вредно, мы перестаем понимать, что наш способ чувствовать зависит от нашей организации и модифицирующих ее физических причин, которые мы принимаем по незнанию за орудие некоего существа, приписывая последнему наши идеи, взгляды, страсти, наш образ мыслей и действий.
Если после всего этого нас спросят, какова же цель природы, то мы скажем: действовать, существовать, сохранять себя как целое. Если нас спросят, почему она существует, мы ответим, что она существует необходимым образом и все ее действия, движения, создания являются неизбежными следствиями ее необходимого бытия. Существует нечто необходимое; это нечто есть природа, или вселенная, и эта природа действует необходимым образом. Если вместо слова природа захотят употребить слово бог, то с таким же основанием, с каким спрашивают о цели существования природы, можно будет спросить, зачем существует этот бог. Таким образом, слово бог само по себе отнюдь не объясняет нам цели его существования. Говоря о природе, или материальной вселенной, мы во всяком случае имеем определенное представление о том, о чем говорим; говоря же о боге теологов, мы никогда не знаем, существует ли он, что он такое, какие качества мы можем ему приписать. Приписывая ему какие-нибудь атрибуты, мы по существу обожествляем самих себя; при этом оказывается, что вселенная создана только для нас,- утверждение, которое мы уже опровергли достаточно убедительным образом. Чтобы разувериться в нем, достаточно убедиться в том, что мы разделяем одну и ту же судьбу со всеми существами природы и подобно последним подчинены необходимости, представляющей просто сумму законов, которым должна следовать природа.