Счастье человека всегда заключается в соответствии его желаний окружающей его обстановке. Верховная власть - ничто для ее обладателя, если он не умеет пользоваться ею для своего собственного счастья; она подлинное зло для него, если делает его несчастным; она - отвратительное злоупотребление, если влечет за собой несчастье какой-то части человечества. Неудовлетворенность могущественнейших государей и бедствия их подданных обычно происходят оттого, что государи, обладая всеми средствами стать счастливыми, никогда не пользуются последними или умеют лишь злоупотреблять ими. Мудрец на троне был бы счастливейшим из смертных. Монарх - человек, и вся его власть не может доставить ему иных органов и иных способов чувствовать, чем те, которые имеются у последнего из его подданных. Все его преимущества заключаются лишь в величии, разнообразии, многочисленности предметов, которыми он может заниматься; эти предметы постоянно дают пищу его уму, не позволяя ему впасть в расслабление и скуку. Если его душа добродетельна и исполнена величия, то его честолюбие должно быть удовлетворено при виде возможности объединить желания своих подданных со своими собственными, создать у подданных заинтересованность в сохранении его власти, заслужить их привязанность и добиться уважения и похвалы всех народов. Таковы завоевания, на которые указывает разум всем тем, кто предназначен управлять государствами. Они способны удовлетворить самое необузданное воображение, самое пылкое честолюбие. Короли лишь потому счастливейшие из смертных, что обладают возможностью сделать счастливыми множество людей, умножая, таким образом, число поводов для законного самоудовлетворения.
Эти преимущества верховной власти разделяют все те, кто принимает участие в управлении государствами. Поэтому знатность, высокое положение в обществе, влияние желательны для всех тех, кто может использовать указанные преимущества для своего собственного счастья. Эти преимущества бесполезны посредственным людям, у которых нет ни энергии, ни способности использовать их с выгодой для самих себя; они отвратительны, когда для их достижения люди рискуют своим собственным счастьем и счастьем общества; общество делает ошибку, когда оказывает уважение людям, употребляющим власть для разрушения общественного союза, между тем как она достойна одобрения лишь тогда, когда дает полезные государству плоды.
Богатства, бесполезные для скупца, являющегося лишь их печальным тюремщиком, вредные расточителю, которому они доставляют лишь недуги, пресыщение, скуку, предоставляют добродетельному человеку тысячи средств увеличить сумму его счастья. Но прежде чем желать богатств, надо уметь пользоваться ими. Деньги лишь символ счастья; наслаждаться ими, пользоваться ими, чтобы делать людей счастливыми,- вот реально осуществленное счастье. В соответствии с существующим между людьми соглашением деньги доставляют все блага, каких только можно пожелать, за исключением лишь одного, а именно умения ими пользоваться, Иметь деньги, не умея ими пользоваться - все равно что иметь ключ к какому-нибудь дворцу, вход в который воспрещен; расточать их - все равно что бросить этот ключ в реку; делать из них дурное употребление - все равно что воспользоваться им для того, чтобы нанести себе рану. Дайте какие угодно сокровища просвещенному и добродетельному человеку, и он не будет отягощен этими богатствами. Если такой человек обладает великой, благородной душой, он лишь расширит сферу своих добрых дел; он заслужит привязанность большого количества людей, привлечет к себе любовь и уважение окружающих. Он будет сдержан в своих удовольствиях, чтобы иметь возможность наслаждаться ими; он будет знать, что деньги не восстанавливают души, истощенной наслаждениями, органов, ослабленных излишествами, хилого тела, способного поддерживать себя только путем лишений; он будет знать, что злоупотребление чувственностью уничтожает удовольствие в самом его источнике и что все сокровища мира не могут дать новых органов чувств.
Мы видим, таким образом, какую цену имеют пустые декламации угрюмых философов против стремления к власти, знатности, богатству и радостям. Все эти вещи заслуживают наших желаний, если только нам позволено рассчитывать на них и если мы умеем получить от них действительную пользу. Разум не может порицать или презирать эти блага, когда для их достижения мы никому не причиняем ущерба; он окружает их уважением, когда мы пользуемся ими, чтобы сделать счастливыми себя и других. Удовольствие есть благо, и нам свойственно любить его. Оно разумно, когда делает наше существование ценным для нас, не вредит нам самим, а его последствия не гибельны для других. Богатство является символом большинства земных благ; оно становится реальностью, когда находится в руках человека, умеющего им пользоваться. Власть есть величайшее из благ, когда природа и воспитание дали обладателю этой власти достаточно великую, благородную, сильную душу, чтобы оказывать благотворное влияние на целые народы, привязывая их к себе своими благодеяниями и ставя их в законную зависимость от себя. Только тот, кто делает людей счастливыми, приобретает право управлять ими.
(Права человека по отношению к другим людям могут быть основаны лишь на счастье, которое он им доставляет или на которое дает им возможность надеяться. В противном случае его власть над ними является насилием, узурпацией, явной тиранией. Всякая законная власть основана лишь на способности делать людей счастливыми. Ни один человек не получает от природы права повелевать другими людьми; но мы охотно даем это право тому, от кого надеемся обрести свое благополучие. Правительственная власть означает право повелевать всеми, дарованное государю во имя выгоды управляемых. Государи являются защитниками и хранителями личности, добра, свободы своих подданных; последние дают согласие оказывать ему повиновение лишь на этом условии. Правительственная власть становится просто разбоем, когда правители пользуются предоставленной им силой, чтобы сделать общество несчастным. Власть религии основана лишь на приписываемой ей способности делать народы счастливыми; если боги делают людей несчастными - это только отвратительные призраки. Цицерон говорит: ("Если бы бог не мог делать то, что угодно людям, он не был бы богом".) "Бог может заставить людей повиноваться ему, только дав им понять, что в его власти сделать их счастливыми или несчастными". "Dйfonce de la religion", t. 1, р. 433. Исходя из этих положений можно заключить, что человек вправе судить о религии и богах сообразно доставляемым ими обществу выгодам или невыгодам. Правительственная власть и религия были бы разумными учреждениями, если бы они содействовали счастью людей. Было бы безумием подчиняться игу, порождающему лишь зло; было бы несправедливостью заставлять смертных отказаться от своих прав без всякой выгоды для них.
Отцовская власть основана лишь на выгодах, которые, как предполагают, отец доставляет семье. В основе чинов и рангов в политических обществах лежит реальная или воображаемая польза, доставляемая некоторыми гражданами, из-за которой прочие согласны отличать и уважать их, равно как и повиноваться им. Богач приобретает права на бедняка лишь в силу того, что может доставить последнему благополучие. Гений, талант, науки, искусства обладают правами по отношению к нам в зависимости от пользы, удовольствия и выгод, доставляемых ими обществу. Одним словом, мы всегда любим, уважаем, обожаем только счастье, ожидание счастья, его образ. Боги, государи, богачи, вельможи могут, разумеется, внушать нам уважение, ослеплять наше воображение, приводить нас в трепет своим могуществом, но добровольное подчинение наших сердец, одно лишь дающее законные права, может быть обеспечено только реальными благодеяниями и добродетелью. Польза есть не что иное, как подлинное счастье; быть полезным - значит быть добродетельным; быть добродетельным - значит делать людей счастливыми.
Доставляемое нам счастье является неизменным и необходимым критерием наших чувств по отношению к другим людям, предметам, которых мы желаем, взглядам, которые мы усваиваем, поступкам, о которых мы судим. Мы становимся жертвами своих предрассудков всякий раз, когда перестаем пользоваться этим критерием в своих суждениях. Мы никогда не подвергнемся риску ошибиться, если будем обращать внимание на то, какова реальная польза религии, правительства, законов, всех учреждений, открытий и поступков людей для человечества.