Несмотря на неведение Ша Хуалин, очевидно, женская интуиция всё же что-то ей подсказала, поскольку, чем дольше она смотрела на узницу, тем более жестоким становилось выражение лица демоницы. Отворив клетку, она выволокла Лю Минъянь, рявкнув ей в лицо:
— На колени!
Та явно не собиралась подчиняться приказу: несмотря на отсутствие духовной энергии, она твёрдо стояла на ногах, даже когда Ша Хуалин принялась толкать её в безрезультатных попытках повергнуть пленницу на пол. Кипя от ярости [7], демоница сдёрнула вуаль с лица юной заклинательницы.
В тот же миг без того бледное от гнева лицо Ша Хуалин побелело окончательно.
«Повернись! Повернись! — в исступлении завопил про себя Шэнь Цинцю. — Я тоже хочу посмотреть! Дай мне хоть одним глазком взглянуть на самую красивую женщину этой книги!»
За все эти годы, блюдя свою репутацию, он так и не решился походя бросить: «Эй, шичжи [8], я слышал, что ты с виду красотка, так что хотел бы взглянуть на твоё лицо, позволишь?» Едва помыслив об этом, он приходил к выводу, что это прозвучало бы как гнусное домогательство со стороны развратного учителя. Невозможность хотя бы разок взглянуть на лицо Лю Минъянь порой доводила его до сущего исступления!
Но прежде чем девушка успела обернуться, вняв его страстной мольбе, в глазах Ша Хуалин сверкнул зловещий огонёк. Выставив вперёд ногти, она метнула их в лицо Лю Минъянь.
Пожалуй, для Ша Хуалин было изрядным шоком отправиться в свободный полёт второй раз за ночь. Приземлившись, она выплюнула порядочную дозу крови, с некоторым облегчением обнаружив, что хотя бы её платье на сей раз не пострадало, так что не придётся срочно бежать переодеваться.
Озирая пять прорех на рукаве, которые успели оставить её ногти, Шэнь Цинцю в ужасе подумал: «Разве я не срезал их какой-то час назад? Они что, обладают неограниченной регенерацией?»
Отшвырнув Ша Хуалин, он незамедлительно обернулся к Лю Минъянь, но ноги чуть не подвели его от сокрушительного разочарования: за этот крохотный промежуток времени она вновь умудрилась нацепить на себя вуаль! Что за чёрная неблагодарность по отношению к своему спасителю!
Тем временем Ян Исюань отыскал свой меч в расселине скалы и принялся разрубать засовы на клетках и вервие на теле узников с неподражаемой быстротой. Освобождённые заклинатели сгрудились в центре зала. При виде подобного скопления людей Шэнь Цинцю не на шутку забеспокоился: он-то намеревался всего лишь спасти Лю Минъянь, а не перелопатить течение сюжета вмешательством в такое количество судеб!
— Погодите, погодите! Не делайте ничего опрометчивого! — встревоженно бросил он.
— Что-то не так, старейшина? — обернулся на его окрик Ян Исюань.
Не успел он договорить, как из только что вскрытой им клетки вихрем вылетели три будто отлитые в одной форме даосские монахини и стремглав бросились прочь из пещеры.
«Парень, тебе никогда не приходило в голову, что, освобождая всех подряд, ты рискуешь выпустить тех, кого вызволять вовсе не стоило!» — ужаснулся Шэнь Цинцю.
Ведь эти три сестрички по сюжету просто обязаны поглотить демоническую энергию Ло Бинхэ!
Однако что сделано, того не поправишь — хоть истеки его сердце слезами от отчаяния, а догнать беглянок, чтобы вернуть их в клетки, Шэнь Цинцю всё равно не мог, так что всё, что ему оставалось — это помочь Ян Исюаню поскорее освободить остальных узников.
Но, разрубив первый же засов, он с обречённым вздохом опустил руки. Все они — мертвецы. Он только что умудрился запороть эпизод «первая встреча главного героя с тремя жёнами из его гарема», и эта дурацкая случайность грозила порушить всю линию романтических похождений главного героя. Оставалось надеяться на то, что Ша Хуалин достанет прыти, чтобы вновь поймать их и в заданный срок предоставить их милости Ло Бинхэ. Подумать только, едва возродившись, он уже успел наломать дров!
Шэнь Цинцю всё ещё предавался самозабвенному самобичеванию, когда, опустив взгляд, заметил знакомое лицо — и его сердце тотчас пропустило удар.
Скверно, до чего же скверно! Воистину, для него выдался несчастливый год — все его враги собрались на узкой дорожке.
На него потрясённо уставилась скорчившаяся в клетке Цю Хайтан.
Спустя пару мгновений Шэнь Цинцю в достаточной мере пришёл в себя, чтобы как ни в чём не бывало жестом предложить ей покинуть клетку и тут же отвернуться.
Никто не мог — вернее, не должен — узнать его в этом теле! К тому же, разве он пять лет назад не уничтожил себя на глазах у бесчисленных зрителей? Нет, решительно нет никакого повода для беспокойства!
Ша Хуалин довольно долго валялась на полу, харкая кровью, прежде чем наконец смогла принять сидячее положение.
— Опять ты? — выплюнула она, бросив злобный взгляд на Шэнь Цинцю. — Да кто ты, чёрт подери, такой? Вот уж не думала, что тебе хватит духу меня преследовать — должна признать, ты парень не промах!
Внезапно Ян Исюань озадачился сходным вопросом, впрочем, не отрываясь от освобождения пленников:
— И то верно, кто вы, старейшина?
«И то верно», вы подумайте! А ты, парень, по жизни немного тормоз, не без этого?
Да и момент для подобного вопроса выбрал просто идеально!
Шэнь Цинцю ещё раздумывал, стоит ли ему вновь назваться «Непревзойдённым огурцом», когда Ша Хуалин злобно усмехнулась:
— Но не думай, что тебе удастся уйти с такой же лёгкостью! — С этими словами она хлопнула в ладоши, и бубенчики на её запястьях тотчас отозвались мелодичным звоном. Спустя какую-то пару мгновений орды её приспешников заполонили зал.
Поскольку пещера Чиюнь являлась неофициальной резиденцией Ша Хуалин, её непосредственных подчинённых здесь не было, а имеющаяся мелюзга [9] не представляла собой никакой опасности. Окружив заклинателей, демоны принялись поднимать и опускать руки, словно исполняя какой-то танец. Заворожённый их движениями, Шэнь Цинцю замешкался, а когда собрался расшвырять их единым мановением веера, то обнаружил, что его тело опутано бесчисленным множеством нитей с волос толщиной.
Вервие бессмертных.
Хоть эта разношёрстная толпа демонов и не обладала особой силой, стоило признать, что они были как следует вышколены. Удерживая пучки вервия бессмертных, они безостановочно кружили вокруг мужчины, превращая его в живое веретено.
Ша Хуалин от всей души ликовала, наслаждаясь этим зрелищем, пока Шэнь Цинцю не рассмеялся ей в унисон, топнув со всей силы. Воздух наполнился тонким звоном лопающихся нитей.
В следующее мгновение они разом взорвались — страшно представить — взорвались от источаемой этим человеком духовной энергии!
Все присутствующие были так поражены, что застыли на месте, позабыв о врагах. Им впервые доводилось видеть, чтобы кто-то вот так изничтожил вервие бессмертных, используя одну лишь духовную энергию!
Что за топорный, но вместе с тем эффектный метод!
Из оцепенения их вывел крик Шэнь Цинцю:
— Прочь отсюда!
Освобождённым заклинателям не требовалось иного стимула — на самом деле, большинство из них уже давно сделали ноги. Поскольку Ян Исюань и Лю Минъянь сами не так давно освободились от вервия бессмертных, циркуляция их духовной энергии ещё не вполне восстановилась. Понимая, что, оставшись, они будут лишь обузой для своего освободителя, молодые заклинатели ринулись к выходу вслед за остальными, бросив на ходу: «Берегите себя, старейшина!» Видя это, подчинённые Ша Хуалин не знали, преследовать ли им бегущих или вновь напасть на Шэнь Цинцю, так что попросту застыли истуканами в ожидании приказаний своей госпожи. Глаза Ша Хуалин загорелись яростным огнём.
— Схватить его! — завопила она, указывая на Шэнь Цинцю. — К чёрту остальных! Только его — даже если это будет стоить всем вам жизни!
Шэнь Цинцю движением веера успел отшвырнуть нескольких демонов, бросившихся на него первыми, когда внезапно что-то увесистое приземлилось ему прямиком на макушку.
Гигантская сеть!
Бесчисленные нити вервия бессмертных, сплетённые в канаты толщиной с мизинец, образовывали сеть, под весом которой Шэнь Цинцю невольно осел на землю.