Под конец представитель Хуаньхуа сурово подчеркнул:
— Схватки между членами различных школ и кланов за кристаллы строжайше запрещены! Уличённые в таких поединках или иным бесчестным способом заполучившие чужие кристаллы будут немедленно изгнаны и впредь лишены права участвовать в собрании Союза бессмертных на три периода!
Что значило — на двенадцать лет.
Среди преимущественно молодых участников затесалось немало «лежалых пирожков» [8], и потому устроители собрания не без основания опасались, что эти тёртые рыбёшки воспользуются неопытностью и невинностью юных благородных драконов. Не наложи они подобного запрета, честное состязание превратилось бы в беспорядочную потасовку с неминуемыми человеческими жертвами, потому все наблюдатели единодушно одобряли подобные ограничения.
На протяжении этой речи две заскучавшие женщины-наставницы неподалёку от Шэнь Цинцю принялись беззастенчиво шушукаться:
— Из какой школы этот ученик? Он такой хорошенький!
— Этот, в белых одеждах? Да, пожалуй, он не уступит старшему адепту Гунъи.
— Как ты можешь сравнивать его с Гунъи, не имея никакого понятия о его духовной силе?
Шэнь Цинцю с первого же взгляда определил, о ком шла речь — в толпе явственно выделялась белоснежная фигура Ло Бинхэ.
На самом деле, эти заклинательницы были отнюдь не единственными, чьё внимание он привлёк: среди молодых адептов не было недостатка в девицах, которые украдкой поглядывали на Ло Бинхэ, рдея подобно розам.
Хоть женщины переговаривались шёпотом, все соседи превосходно их слышали благодаря обострённым чувствам, даже того не желая. Но, похоже, умудрённым заклинательницам не было никакого дела до того, что все и вся узнают об их тайных помыслах. К счастью для них, присутствующие оказались достаточно хорошо воспитаны, чтобы делать вид, будто ничего не замечают, пусть их глаза при этом украдкой шарили по толпе в попытках вычислить объект интереса беседующих дам.
Наконец кто-то из этих невольных слушателей, не выдержав, дважды кашлянул:
— Все мы явились из разных мест; давайте-ка попробуем угадать, кто из новых участников собрания Союза бессмертных отличится на этот раз?
Стоит ли говорить, что эта тема пришлась Шэнь Цинцю очень даже по вкусу! Ведь подразумевалось не просто старое доброе состязание в интуиции, а вполне ощутимые ставки!
Проще говоря, ты мог поставить на того юное дарование, что тебе приглянулось.
А чего вы хотите — заклинателям тоже нужно как-то развлекаться. При этом они отнюдь не ограничивались низменными материями вроде золота и серебра, с азартом ставя на кон тайные заклинательские техники, камни духа и даже способных учеников, которые, перейдя в другую школу, тем самым преумножат её славу. Разумеется, они не стали бы биться об заклад на по-настоящему важные вещи, однако не могли отказать себе в этом невинном удовольствии, ставшем неотъемлемой частью собраний Союза бессмертных.
Разумеется, почтенные старейшины вроде Юэ Цинъюаня не опускались до подобных развлечений, но все прочие только этого и ждали. Не прошло и пары мгновений, как смотровая площадка прямо-таки задымилась от охватившего её азарта. Само собой, большинство ставило на многообещающих адептов собственной школы — Ци Цинци, к примеру, отдала свой голос за Лю Минъянь.
Шэнь Цинцю же, не мелочась, поставил тысячу духовных камней на Ло Бинхэ!
По собранию пробежал потрясённый шёпот.
Сотоварищи Шэнь Цинцю по школе бормотали под нос: «Кто это вообще такой?» Их едва ли можно было в этом винить: прежде Ло Бинхэ всегда был тише воды, ниже травы, являя собой образ примерного ученика, и отнюдь не стремился к известности, с лёгкостью позволяя другим присваивать собственные заслуги. Зачастую, выполнив очередное сложное задание, он попросту исчезал, оставляя прочих недоумевать, кто это сделал. Таким образом, он не стяжал себе славы, но безвестность отнюдь не умаляла его природной притягательности и выдающихся способностей. Незнакомые с этой стороной личности ученика Шэнь Цинцю продолжали недоумевать, что преисполнило его столь безграничной веры в ничем себя не проявившего Ло Бинхэ.
Тем временем на платформе заклинатель с лужёной глоткой и бесконечным объёмом лёгких наконец закруглил свою речь, чтобы участники, дав обет соблюдать все условия, смогли уже приступить к самому действу.
В ущелье вело двенадцать входов, которые предстояло миновать участникам независимо от принадлежности к различным школам и кланам. Новички неуверенно сделали первые шаги в ущелье, и прославленное представление началось; лишь неоднократно видевшие это наблюдатели на вершинах башен могли остаться равнодушными к подобному зрелищу, как ни в чём не бывало переговариваясь и поедая тыквенные семечки.
Как же осуществлялось наблюдение за продвигающимися вглубь ущелья адептами?
Над дикой местностью парили сотни духовных орлов, подчиняющихся заклятиям надсмотрщиков. На их когтях сверкали серебряные кольца с магическими кристаллами, отражение с которых передавалось прямиком на установленные на платформе хрустальные экраны [9] — по сути, это не так уж сильно отличалось от телетрансляции.
— Церемония открытия прошла просто превосходно! — обменялись одобрительными замечаниями некоторые из соседей Шэнь Цинцю.
Наконец был подан сигнал открытия счёта, и на доске появились сияющие золотом иероглифы. На первой строке значился пресловутый Гунъи Сяо [10], против имени которого отразилось число двенадцать.
Это значило, что менее чем за час [11] он умудрился истребить дюжину монстров, заполучив двенадцать кристаллов!
За ним шла Лю Минъянь с шестью кристаллами, отставая от лидера ровно вдвое.
На хрустальном экране появилось изображение одухотворённого молодого человека, невозмутимого, будто спокойные воды и плывущие облака, с движениями стремительными, словно молния. В мгновение ока он раскроил пару возникших перед ним угрюмого вида духов, обращённых в клочья тумана.
Видали такого?
Однако Шэнь Цинцю лишь сдержанно улыбнулся.
Казалось, Гунъи Сяо прямо-таки источал ауру превосходства, не подозревая, что по сути своей является не более чем проходным персонажем.
Он, безусловно, принадлежал к числу тех самых «красивых одарённых многообещающих юношей из приличных семей, прирождённых лидеров и любимцев женщин, которым неизбежно предстоит уступить пальму первенства главному герою». Пусть все присутствующие сулили победу именно ему, Гунъи было суждено возглавлять список лишь до того момента, когда Ло Бинхэ соизволит дать ему пинка.
Имя самого Ло Бинхэ пока что болталось в середине списка, сопутствуемое одним-единственным кристаллом.
Но Шэнь Цинцю, казалось, нимало не волновало, что огромная ставка ускользает из его рук. Он-то знал, что вскоре прочие имена разбегутся, спеша уступить место рвущемуся к вершине списка Ло Бинхэ.
И в этот-то момент неотвратимого триумфа неумолимый сюжет отдёрнет занавес, являя ужасающую правду!
***
Итак, собрание Союза бессмертных шло полным ходом, время близилось к третьей страже [12]. На чернильном небе сияла полная луна, высокая платформа переливалась огнями.
Шэнь Цинцю хранил молчание, делая вид, что медитирует, но на самом деле он собирался с силами, канализируя энергию. Завершив этот процесс, он наконец открыл глаза и принялся разглядывать хрустальные экраны, ища Ло Бинхэ.
Тот медленно продвигался вдоль леса с мечом за спиной — на одежде ни единого пятнышка, в движениях — ни малейшего намёка на усталость, сияющие глаза, казалось, способны прозревать сквозь экран.
И он был не один.
Хоть многие из числа участников предпочитали охотиться на монстров в одиночку, большинство объединялись с друзьями и знакомыми в группы по двое, по трое. Хоть среди девушек было немало талантливых адептов, их физические силы зачастую уступали духовным, и потому они чаще искали поддержки. Как правило, заклинательницы ходили целой толпой, заставляя всех прочих недоумевать, как они делят между собой кристаллы в случае победы над монстрами — по возрасту, силе, вкладу или ещё как?