При появлении постороннего обе стороны мигом присмирели. Боясь поранить невинного, Нин Инъин не спешила возобновить схватку. Молодая госпожа Дворца, напротив, медлить не стала: вскинув плеть, она нанесла новый удар. Шэнь Цинцю принялся гоняться за одуревшим котом, окликая его только что придуманными кличками: «Цветик! Серенький!» Нин Инъин не решалась шевельнуться в этой неразберихе; внезапно она ощутила, как кто-то подхватил её под локоть, подпихивая за плечи, и меч Нин Инъин принялся танцевать в воздухе практически без какого-либо участия с её стороны, рассыпая серебристые блики по залу.
Один за другим раздались два хлопка, и молодая госпожа Дворца закрыла лицо, замерев на месте.
Эти удары были куда звонче, чем та пощечина, которую она нанесла Нин Инъин.
Прочие же увидели, как Нин Инъин с головокружительной быстротой взмахнула руками, врезав молодой госпоже Дворца сперва по одной щеке, потом по другой. В то же мгновение сражение прекратилось как по мановению руки.
Примечания переводчиков:
[1] Судьба свела на узкой дорожке — в оригинале чэнъюй 冤家路窄 (yuān jiā lù zhǎi) — в пер. с кит. «для врагов всякая дорога узка», обр. в знач. «мир тесен» или «тебе от меня не уйти».
[2] Клан 宗 (zōng) чжун — в пер. с кит. «род, семья, дом».
Баци 霸气 (Bàqì) — в пер. с кит. «дерзкий, уверенный в себе, бравый, вызывающий».
[3] Телохранитель 打手 (dǎ shǒu) — в пер. с кит. «силач, громила, боец, охранник»; при династии Мин – силач, состоявший на службе у помещика для расправы с крестьянами.
[4] На твоей клумбе непорядок — в оригинале чэнъюй 后院起火 (hòu yuàn qǐ huǒ) — в пер. с кит. «пожар на заднем дворе», обр. в знач. «внутренние разногласия».
[5] Перекусить на скорую руку — в оригинале чэнъюй家常便饭 (jiā cháng biàn fàn) — в пер. с кит. «домашний обед», обр. в знач. «обычное дело, повседневные дела, заботы, рутина, быт».
[6] Тучи сгустились на душе пуще прежнего — в оригинале 膝盖已经千疮百孔了 (xīgài yǐjīng qiānchuāng bǎikǒng le) в пер. с кит. — «колено уже поразили сто дыр и тысяча язв».
Сто дыр и тысяча язв — чэнъюй 千疮百孔 (xīgài yǐjīng qiānchuāng bǎikǒng le) – обр. в знач. «бесчисленные трудности и страдания, полная разруха, полнейший развал; трещать по всем швам».
[7] Покорность и послушание — в оригинале 唯唯诺诺 (wěi wěi nuò nuò) — в пер. с кит. «почтительно поддакивать во всём», обр. в знач. «человек “да, да!”», «безропотное подчинение».
[8] Велишь покормить кур — собаку гулять не выведет 让喂鸡不敢遛狗 — в пер. с кит. «велишь покормить кур – не осмелится вывести гулять собаку».
[9] Товарищ по играм — в оригинале чэнъюй 两小无猜 (liǎng xiǎo wú cāi) — в бкув. пер. с кит. «маленькая чистосердечная парочка», обр. в знач. «товарищи по невинным играм», «чистая детская дружба, друзья детства», «пока малы ― подозрениям места нет».
Сердечная подруга — в оригинале чэнъюй青梅竹马 (qīng méi zhú mǎ) — в букв. пер. с кит. «зеленые сливы и бамбуковые лошадки», кит. идиома для детской влюбленности.
[10] Твою мать — в оригинале используется ругательство 你妹 (nǐ mèi) — в букв. пер. с кит. — «Твою младшую сестру».
Глава 43. Конец всему
— Отличный удар, шимэй! — возликовал Мин Фань.
— Но это не я… — слабым голосом отозвалась Нин Инъин.
— Не робей! — подбодрил её юноша. — Это ты врезала ей — и правильно сделала! Все свидетели, что она первая начала! Подумать только — так подло ударить того, кто боялся поранить её из великодушия! Это послужит ей хорошим уроком! — Все адепты Цинцзин поддержали его ободрительными выкриками.
В глазах молодой госпожи Дворца засверкали слезы.
— Вы… вы… да как вы посмели меня ударить! Даже мой отец ни разу меня не бил!
— Но это не я! — продолжала настаивать Нин Инъин.
— А кто же? — не выдержал Мин Фань. — Или ты забыла, что, если кто-то осмеливается нападать на адептов Цинцзин, то наш долг — ответить ему тем же в двойном размере! В противном случае мы преступим заветы нашего учителя!
Шэнь Цинцю возликовал в душе наряду с прочими: этот парень и впрямь воспринял его учение всем сердцем! Верно-верно, око за око и никак иначе!
Затесавшись в толпу адептов дворца Хуаньхуа, Шэнь Цинцю наконец-то изловил орущего благим матом кота и принялся поглаживать его, успокаивая. Однако, какими бы недалёкими ни были молодая госпожа со товарищи, они не могли не заметить, что тут что-то нечисто. Прикрывая уродливо раздувшиеся щеки ладонями, молодая госпожа уставила на Шэнь Цинцю ненавидящий взгляд:
— Эй! А ты ещё кто такой? Смеяться надо мной вздумал?
Е ё собратья мигом окружили Шэнь Цинцю, перекрикивая друг друга:
— Молодая госпожа задала тебе вопрос!
Неторопливо наклонившись, Шэнь Цинцю выпустил кота. Разогнувшись, он указал на маячившего за их спинами понурого адепта:
— Почему бы вам, ребята, вместо этого не поинтересоваться, кто он такой?
Все взгляды тотчас переместились на таинственного юношу.
Прежде света белого не взвидевшая от злости молодая госпожа Дворца попросту не замечала этого субъекта, теперь же, приглядевшись, и она почуяла недоброе. Мигом позабыв про Шэнь Цинцю, она уставила гневный взор на внезапно сделавшегося центром всеобщего внимания адепта.
— Ты кто такой? Почему так странно себя ведёшь? Ты точно из дворца Хуаньхуа? Почему я тебя прежде не видела?
Казалось, адепт утратил дар речи, ошеломлённый обрушившимся на него потоком вопросов. Так и не дождавшись от него ответа, молодая госпожа обернулась к сотоварищам:
— А как насчёт вас? Кто-нибудь его знает?
Видя, что обстоятельства обернулись не в его пользу, таинственный адепт испустил странно звучащий вопль. На него тотчас же нацелился лес мечей. Сделав глубокий вдох, Шэнь Цинцю выкрикнул:
— Не подходите к нему! — В то же мгновение он поднял ещё один зеленый листок, запустив его ловким движением запястья.
Наконец отвлекшись от Нин Инъин, Мин Фань заворожённо проследил, как, скользнув по воздуху, сияющий духовной энергией лист разрезал платье ученика, выставляя напоказ голое тело.
Все прочие тут же попятились, словно увидели привидение; некоторые, вскрикнув с перепуга, опрометью бросились вон из лавки.
Багровая кожа!
Именно это и подозревал Шэнь Цинцю. Основываясь на своих познаниях, он заключил, что подобным образом может вести себя лишь замаскированный под человека сеятель!
Загримировав видные из-под одежды участки кожи, он не позаботился о прочих частях тела, из-за чего был столь легко разоблачён. Решив, что терять ему всё равно нечего, сеятель с налитыми кровью глазами ринулся вперёд, оглушительно крича. Большинство присутствующих были совсем юными адептами, не побывавшими в Цзиньлане — на их долю пришлись лишь рассказы об этих странных созданиях, одно из которых, внезапно явившись во плоти, накинулось на них, перепугав до потери сознания. Видя, что сеятель вот-вот бросится на одного из учеников с пика Цинцзин, Шэнь Цинцю ринулся наперерез, ударив его ногой в грудь. Перелетев через пару столов, тварь принялась отчаянно харкать кровью.
— Почему вы до сих пор здесь?! — оглянувшись, раздосадованно крикнул Шэнь Цинцю.
— Учитель, это правда вы? — одновременно заливалась слезами и смехом Нин Инъин.
«Быть того не может — как ты умудрилась узнать меня с этим гримом и бородой, закрывающей пол-лица?» — подивился Шэнь Цинцю. Подобная проницательность ученицы против воли затронула его сердце, однако то, что она в такой момент, вместо того, чтобы послушно ретироваться, предпочла раскрыть его маскировку при всем честном народе, свидетельствовало о том, что мозгов у неё не шибко прибавилось!
Тем временем, сеятель проявил недюжинное упорство, вновь ринувшись в атаку. Одной рукой — нежной и заботливой — Шэнь Цинцю оттолкнул из-под удара Нин Инъин, другой же — твёрдой и бестрепетной — послал сгусток огня в противника.