Ло Бинхэ, которого только что молотили руками и ногами, вдруг почувствовал, что его соперник отпрянул. Вскинув голову, он попытался взглянуть на Мин Фаня, хоть текущая со лба кровь заливала глаза; внезапно старший ученик поднял ладонь – и тоже вытер выступившую кровь.
– Как ты осмелился меня порезать?! – не веря своим глазам, взревел Мин Фань.
Пока они катались, сцепившись в клубок, Нин Инъин не осмеливалась к ним приблизиться, но теперь поспешила вклиниться между ними:
– Нет-нет-нет, у А-Ло не было никакого ножа, это не он тебя поранил!
Ло Бинхэ и вовсе не понимал, что тут творится. Плотно сжав губы, он попытался стереть кровь с лица. На спине Мин Фаня и впрямь алел свежий порез, будто по ней полоснули остриём меча.
– Вы видели, как это случилось? – потребовал он ответа у других учеников. – Был у него нож?
Те растерянно переглянулись, после чего одни покачали головами, другие закивали – словом, толку от них не было никакого.
Такому изнеженному высокородному молодому господину, как Мин Фань, прежде никогда не доводилось страдать от боли, а потому, глядя на свежую кровь на своих руках, он поневоле впал в панику. Как ни странно, ни на земле, ни на тощем теле Ло Бинхэ и впрямь не было видно никакого оружия – не могло же оно попросту испариться?
Шэнь Цинцю продолжал следить за ними, затаив дыхание. Внезапно перед глазами всё побагровело, вслед за чем в воздухе всплыл текст леденящего душу кроваво-красного цвета:
[Нарушение: ООС. С вас снято 10 баллов притворства. Текущее количество баллов: 90.]
Шэнь Цинцю вздохнул с облегчением: он-то думал, что Система штрафанёт его на полсотни баллов разом, а то и вовсе снимет всё, а она отняла лишь десять – в сравнении с его опасениями это было даже слишком хорошо, к тому же в будущем ему наверняка представится шанс отработать эти баллы! Однако его радости не суждено было продлиться долго. Указывая на Ло Бинхэ, Мин Фань завопил:
– А ну-ка, всыпьте ему за меня!
Шэнь Цинцю чуть не исторг из груди целый глоток своей старой крови.
Несколько учеников бросились выполнять команду своего главаря; бездумно сорвав горсть листьев, Шэнь Цинцю со свистом отправил их в полёт.
И тут же пожалел об этом.
«На кой я вообще это делаю? – возопил он про себя. – Ло Бинхэ как-никак неподражаемый главный герой. Ему уже случалось попадать в подобные переделки – ну не помрёт же он от этого?»
Чего ради так напрягать своё никчёмное сердце всякой ерундой?!
Если с первым листом ему каким-то чудом удалось провернуть всё незаметно, то на сей раз любой понял бы, что тут что-то не так!
Покрытые порезами ученики больше не осмеливались приближаться к Ло Бинхэ и вместо этого растерянно столпились возле Мин Фаня:
– Шисюн, что происходит?
– Шисюн, меня тоже будто бы полоснули ножом!
Лицо Мин Фаня позеленело. После продолжительного молчания он наконец велел им:
– Уходим! – и во главе кучки своих клевретов, которые хватались кто за зад, кто за руку, произвёл масштабное отступление. В самом деле, будто ветром принесло – и ветром же сдуло. Ошарашенно застывшая на месте Нин Инъин какое-то время спустя воскликнула:
– А-Ло, это ты только что прогнал их?
Ло Бинхэ лишь мрачно покачал головой.
С трудом поднявшись на ноги, он с сосредоточенным выражением лица склонился к земле и принялся судорожно шарить в опавшей листве, снова и снова переворачивая сухие ветки и копаясь в жидкой глине.
Разумеется, Шэнь Цинцю знал, что он ищет: ту самую подвеску, сгинувшую в драке.
Мужчина ясно видел, что перед тем, как завязалась потасовка, Мин Фань взмахнул рукой, закинув подвеску на верхушку дерева, где она и повисла на красном шнурке, – но сейчас Шэнь Цинцю, разумеется, не мог даже заикнуться об этом. Вдобавок ко всему, как только из его руки вылетел последний лист, в ушах тут же зазвучал душераздирающий голос Системы:
[Нарушение: ООС. За каждое нарушение с вас снято 10 баллов притворства, итого – 60 баллов. Текущее количество баллов притворства: 30.]
За одно мгновение ухнул ниже плинтуса!
По десять баллов за каждый листик? Что за примитивная и грубая арифметика!
Нин Инъин больше не осмеливалась открыть рот – в конце концов, эта каша заварилась именно из-за её бездумной болтовни; если бы не она, то Ло Бинхэ не потерял бы свою подвеску и к тому же его не побили бы ни за что ни про что, – так что девочка молча принялась шарить по земле рядом с ним.
Тем временем уже сгущались сумерки. Ло Бинхэ стоял на месте, будто в оцепенении глядя на разворошённую землю; хоть они и перерыли всё вокруг, их поиски оказались тщетными.