В следующих комнатах плюшек я раздобыл немного. Рассчитывал на какие-нибудь инструменты, ускорившие бы добычу ресурсов, но по итогу нашел горстку золотых монет, книгу «О вкусной и здоровой пище», которую гордо преподнесу своим девчонкам. А еще пару бутылок с неопознанным содержимым, над которыми возникло системное сообщение:
Добыча: гречишное пиво (эффект: ускорение производительности подданного на 50% на 24 часа)
Издевается она надо мной, что ли? Да если я эти бутылки Анатоличу вручу, у него производительность, наоборот, на пятьдесят процентов упадет. Если вообще какая-либо останется. Хотя проверить стоило.
Шу-у-урх…
На сей раз реакция меня не подвела, и я успел увидеть тень, промелькнувшую в коридоре. Вот теперь точно не показалось! Кто-то нагло бродит здесь за моей спиной и не изъявляет желания представиться.
— Та-а-ак… — медленно принялся подкрадываться к двери, а затем резко выглянул за нее. — Серьезно, блин⁈
А за дверью стоял… петух. Вот самый обыкновенный что ни на есть. Разве что чуть мельче своих собратьев и с крупными округлыми глазами, как у нашкодившего котенка, но куда больше меня удивил направленный на меня кухонный нож, который птица сжимала крылом. Выкатив пернатую грудь колесом, петух уставился на меня, так, что я и сам в какой-то момент посчитал себя домушником, зверски вторгнувшимся на чужую территорию. Хотя… блин, ну это ж, мать его, петух!
— Цып-цып… — попытался успокоить птичку, миролюбиво вытянув открытые ладони.
— В одно место засунь себе свое «цып-цып», лошара, — на чистом русском ответил мне этот уже не самый обыкновенный петух. С хрипотцой так, грубым, прокуренным мужским голосом. — Руки поднял и медленно свалил из моей хаты, паря, и тогда никто не пострадает.
Вот мы уставились друг на друга, хлопая глазами. Секунда, две, три… А после я уже не смог сдержаться, чтобы не заржать! Да так, что мне аж живот судорогой скрутило.
— Чё, смешно тебе, ёпта⁈ — расправила птица крылья, наблюдая за тем, как я бьюсь в конвульсиях. — А мне вот, прикинь, каково в теле гребаного петуха тут бегать! Ну смейся, смейся, щенок, пока можешь… Еще секунда — и твой труп останется здесь навсегда!
— Та-а-ак, погоди-ка, — отсмеявшись, стер указательным пальцем проступившие слезы. — Хочешь сказать, что ты человек?
— А что, ёпта, не похоже⁈ — вновь воззрился он на меня своими большими черными глазками, и меня тут же накрыло вторым приступом.
Бли-и-ин, некрасиво-то как… Но извините уж, ничего не мог с собой поделать! Можете просто поверить на слово.
— Та-а-ак… — решил я сделать вторую попытку познакомиться с невиданным существом и стер слезу под вторым глазом. — Если ты человек, тогда зовут тебя как?
Даже не знаю, что было более забавно. Говорящий петух или же то, что я с ним в принципе решил завести диалог.
— Удивительно, что ты соизволил спросить, — прищурилось это нечто и недовольно тряхнуло гребешком. — Ткаченко Михаил Петрович.
Едва сдерживая новый позыв и уже надув щеки, изучил открывшийся взору текст:
Имя: Петух
Класс:?
Уровень:?
— А тут… тут написано… «петух», — стараясь быть как можно более деликатным, глянул на птичку.
— На заборе тоже много чего написано! — разъярился он еще сильнее, затопал лапками, и бородка его затряслась в такт. — Но всё же я, — указал он на меня свободным крылом, — Ткаченко Михаил Петрович! Застрявший в теле этого тощего, драного петуха! А теперь проваливай из моей хаты, если тебе дорога твоя жопа, иначе я, пацан, за себя не отвечаю. Понял, нет⁈
— Может, ты голодный? — предположил я, снимая рюкзак с плеч.
— Я сам способен о себе позаботиться, чушпан мелкий! — зачем-то продолжал неистово оскорблять меня… Михаил Петрович. — Не нужны мне твои сраные подачки!
— Даже кукуруза? — маняще заиграл я бровями, выуживая толстый золотистый початок наполовину.
И вот тут птица замешкалась, лихорадочно переводя взгляд с моего лица на кукурузу и обратно.
— Сладкая, ароматная… м-м-м… — протянул я, вдыхая запах свежих зерен. — Только вчера урожай собрали.
Да, казалось бы, с чего бы меня вообще должно волновать, голоден ли этот петух или нет? Но если он, и впрямь, когда-то был человеком, а какой-то странный баг перенес его в тельце домашней птицы, так или иначе он оставался пострадавшим с моего сектора. А как уже говорил мне ранее Володя, моя забота — не замок и не город, а непосредственно сектор. Весь. В том числе и такие вот интересные кадры.
— Ладно, — наконец-то соизволил принять Михаил угощение и активно замахал крылом. — Давай сюда и тогда уже проваливай.