— Иди, мой верный пет, отвлекай! — бросил я съежившегося до поры в моих руках Михаила Петровича вперед.
Тот завопил, как резаный, разбавляя крики такими ругательствами, что все мы знатно пополнили словарный запас.
Удивительно, но это, и впрямь, помогло! Дракон скользнул по петуху ленивым взглядом и что-то в его поведении настолько сильно ему не понравилось, что он утратил всякий интерес к подоспевшим Владу и Эйке, переключившись на моего мафиозника.
От босса отлетали куски. Не буквально, конечно, но красные цифры наносимого урона были видны невооруженным глазом, а на периферии зрения возникла длинная такая полоска, с каждой секундой понемногу становившаяся всё меньше и меньше.
Так, значит, мы всё-таки способны завалить эту громадину! Цибульский снова оказался прав. Это и раздражало, и восхищало одновременно!
— А-а-а-а!
А вот и сам виновник торжества выскочил из полумрака с мечом наперевес и снова вонзил его в матовую черную чешую. На нагруднике лорда осталась внушительная вмятина после смачного удара ящера-переростка, но на энтузиазме самого Лёшки этот удар нисколько не отразился. Он готов был рвать и метать, потом и кровью вырывая победу для нашего альянса! Каков герой!
Однако поведение нашего главы настолько вдохновило На Хуэя, что тот и сам присоединился к остальным, несмотря на свою осторожность. Так что мне оставалось лишь стиснуть зубы, приблизиться к Чёрному Ужасу, рискуя собственной задницей, и нанести первый удар.
Аж в ушах зазвенело и руки тряхнуло от отдачи, когда лезвие встретилось с бронированным на первый взгляд телом. Во всеобщей суматохе так и не понял, насколько большой кусок его здоровья я сумел оторвать, но если даже мои результаты были не столь впечатляющие, как у остальных лордов… и леди, прошу прощения… то никто этого и не заметит!
Мы действовали в едином порыве, пока Михаил Петрович с истерическим кудахтаньем носился по пещере и проклинал всю нашу родню до десятого колена, а Чёрный Ужас следовал за ним по пятам, клацая клыкастой пастью в паре сантиметров от хвоста. Но в какой-то момент ход битвы кардинально переломился…
Не смог бы ответить точно, что послужило причиной. Возможно, у кого-то из нас вылетел крит, обративший на себя внимание чудища. Или же Лёшка слишком громко радовался приближающейся победе. Короче говоря, нас заметили. И если при замахе массивным хвостом мы вовремя успели ретироваться из опасной зоны, ящер пошел на другую хитрость. В воздухе запахло палёным, а из пасти дракона клубами повалил черный дым…
— За камни! Прячьтесь за камни! — скомандовал На Хуэй, и я-то уж точно знал, что к азиату следовало прислушаться.
Сам он, впрочем, споткнулся, растянувшись на каменном полу еще до того, как сумел сныкаться за баррикаду. Дракон тем временем уже вскинул голову, а по его шее неумолимо поднимался вверх светящий сгусток, вот-вот готовый преобразиться во всепоглощающее пламя.
Я находился к пареньку ближе всех, но тело мое застыло в нерешительности. Меня будто парализовало. Уже будучи в относительной безопасности, рисковать своей жизнью, чтобы иметь призрачный шанс вытащить этого На Хуэя?.. Я ж не тот героический типок из игр и фильмов, который знаком с человеком всего несколько часов, но уже готов жертвовать жизнью во имя его спасения! Я даже бабок через дорогу никогда не переводил и котят бездомных домой не забирал! А тут…
— Юра! — завопил Цибульский, выглядывая из-за другого камня. — Ты успеешь! Давай!
Успею⁈ Да он же гонит! Я ведь ни за что не…
— Он будет тебе должен! — крикнул Влад по правую сторону от меня.
И тут меня в мгновение ока перещелкнуло. Почему же не успею⁈ В конце концов, теперь мы все члены одного альянса! Один за всех и все за одного, как говорится. И если отныне нам предстоит вместе проливать кровь, я должен сделать всё возможное, дабы вырвать своего приятеля, с которым знаком от силы час, из лап неминуемой гибели!
Я резко стартанул, выскочил из-за камня, скользя подошвами ботинок по скользкому полу и, будто в замедленной съемке, бросился к На Хуэю, широко размахивая локтями.
— Бе-ре-ги-и-ись!.. — вытянул он руку мне навстречу.
Ёпта, мне было так очково, что всё происходящее, и впрямь отложилось в моей памяти, как отдельные кадры кинопленки. Запах гари стал совсем невыносимым, рев дракона потерялся где-то на периферии сознания, а перед глазами стоял лишь образ брюнета с расширившимися от ужаса глазами.