Она, конечно, что-то пищала о том, что мол всё равно так нельзя, но её ладошка, крепко держащая меня за руку, говорила мне об ином. Поэтому я просто потянул её за собой, в один из коридоров, выходящих из зала. По нему сновало несколько официантов, но просканировав Волей находящиеся по пути помещения, я нашёл пустое и снёс пинком дверь. Мы оказались на каком-то складе, заполненном продуктами. Миг — и на месте двери встаёт гудящая волна пламени, закрывая нас от любых возможных любопытных глаз. Огонь не причиняет вреда окружающей обстановке — я позаботился об этом.
Я прижал девушку к себе, впившись в её губы поцелуем. Мои руки жадно зашарили по её телу. Мне было мало, очень мало её — и потому я даже не мог определиться, за что схватиться, за грудь или попку.
Поцелуй не продлился долго — я с рычанием стянул с неё вечернее платье. Лифчика под ним не оказалось, и я сразу стянул с неё трусики. Мои пальцы ухватили налившийся, твёрдый сосок, и я медленно начал скользить по её шее к соскам. Пальцы левой руки оказались в её мокрой, истекающей смазкой киске. Медленно, плавно увеличивая скорость, я двигал в ней пальцами, не переставая языком ласкать её сосочки. Мне казалось, что мой член сейчас лопнет от напряжения, но я сдерживался. Руки девушки обвили мою шею, она громко стонала. Стоя чуть раздвинув ноги, она двигалась в такт моим пальцам, пока, наконец, не кончила — громко, яростно вцепившись мне в волосы и заливая стоящую прямо под нами коробку с мясными консервами сквиртом.
— Стой, Рус… Дай отдышаться, животное моё… — тяжело дыша, взмолилась она.
Вот только слушать её мольбы я не собирался. Развернув девушку спиной к себе, я властно надавил на её спинку, заставляя встать раком. Одно движение — и я снова в ней. Намотав на кулак левой руки длинную рыжую гриву, я начал всё быстрее и быстрее входить в неё. Боже! Это было настоящее безумие. Заниматься сексом вот так, совсем не сдерживая сил и не опасаясь навредить девушке из-за разницы в физических характеристиках — что может быть лучше? Вцепившись в какой-то металлический ящик и смяв его пальцами, Хэля двигалась в такт мне, яростно, со стонами, отдаваясь вся целиком. Наши энергетические тела и Воля сливались воедино, многократно усиливая наслаждение, я шлёпал её свободной рукой по заднице… Незнаю, сколько длилось это безумие, но в какой-то миг я ощутил, как во мне зарождается яростная, всесметающая волна оргазма — и мы кончили.
Лёжа в разгромленном помещении, мы, потные, усталые и довольные, весело смеялись. Она рассказывала, как, занеся свою профессию в список и получив в награду возможность стать Системным Лордом и особое снаряжение от Системы, несколько недель была занята прорывом — ибо будучи целителем, как никто другой могла контролировать процесс, влияя на конечный результат.
— Мне удалось поднять плотность своей энергии до 3.4 единиц относительно нормы, Рус, — рассказывала она, уткнувшись в моё плечо. — Я теперь сильная девочка. Элис с моей помощью стала Зверолордом и заключила со мной Контракт Душ. Я всё это время была так занята — организовывала лечебницы в Унии, обучала людей и исцеляла всех пострадавших за время этих стычек — там было просто не счесть сколько покалеченных людей. В Унии всё немного иначе, чем здесь, так сразу и не расскажешь. Я, кстати, только вчера узнала о твоих подвигах. Почему вы не рассказали мне, что ты ранен? Я бы лучше Ани справилась с тем, что бы поставить тебя на ноги!
— Ну… Честно говоря, пока тебя небыло, мы всякого себе успели о тебе напридумывать, — признался я.
— Рассказывай! — потребовала она.
Ну, я и рассказал. Не скрывая ничего.
— Этот заносчивый недоумок, отправленный в ссылку за свою никчёмность, регулярно отчитывался о том, что всё хорошо, — яростно прошипела она, выслушав меня. — Но ладно он — почему молчали Вилма и остальные, которые туда отправились ещё десять дней назад?! Обещаю, Рус, я всю душу вытрясу из этого недоумка. Бродяги, видите ли, не заслуживают доверия и права находиться в Мирном! Зелья продавать он запретил! Сукин сын! Прости, что пустила всё на самотёк, родной. Я…
Что она там дальше собиралась сказать, я не дослушал, потому что повторно набросился на неё. А потом, когда мы вновь лежали прямо на каменном полу и отдыхали, она внезапно встрепенулась:
— Прости, Рус, но нам надо бежать. Меня зовут обратно, да и твои, думаю, заждались. Вот, — вытянула она откуда-то, видимо, из пространственного кармана золотую пластину с изображённым на ней Кремлём. — Это символ гостя члена Большого Совета, с ним ты всегда сможешь навестить меня в Унии. У меня уже есть свободный пропуск к вам, — хихинула она, показывая таких же размеров пластину из чёрного металла с изображённым белым цветом Снежным Замком. — Выдали ещё сегодня днём. Такой есть только у меня во всей Унии.