— Давно не виделись, командир, — с улыбкой протянул руку для рукопожатия Валера.
Мы пожали руки и я рукой показал им на стулья, приглашая сесть. Рассевшись, они с интересом начали разглядывать мою каморку. Смотреть, в принципе, было особо не на что. Пустое помещение, обшарпанные стены, стол, пять стульев, да убитый диван, с великими трудами протащенный сюда. Металлические трубы давно не работающего водопровода были мной оплавлены и криво срублены при помощи Феникса, что бы не занимать место. Бомжатник, одним словом, так что выражению брезгливости на лице Лины я ее удивился.
— Условия, прямо скажем, спартанские, — тактично заметил Валера.
— Ты мог стать соправителем Гранда, а вместо этого выбрал… это? — с ноткой недоумения спросила Лина.
Валера с неодобрением посмотрел на свою напарницу и покачал головой, но та сделала вид, что не заметила.
— Ну, выбрал и выбрал, тебе-то что? — с усмешкой сказал я. — Декорация не отражают содержания. И вообще, ты разве не слышала о том, что неприлично плохо отзываться о доме, в котором ты гость?
Я всё так же насмешливо глядел в глаза девушке, ожидая ответа. Валера уже открыл рот, желая что-то ответить вместо неё, но Лина заговорила первой:
— Что плохого в том, что бы назвать бомжатник — бомжатником? Вещи следует называть своими именами. Ты сделал глупость, так неужели будешь отрицать подобное? Оглянись — повела рукой девушка, показывая обстановку. Мы с Валерой проследили взглядом за её рукой. — Стоило оно того? Ты явно заслуживаешь большего. Но теперь поздно сожалеть об упущенном.
Во мне полыхнуло раздражение, но я сумел сдержаться, проследив за её взглядом. Посмотрев на Валеру, я спросил:
— Так с чем пришли?
— Извини за неё, командир. Просто кое-кто привыкла жить в тепличных условиях и теперь много себе позволяет, — досадливо поморщился он. — Алёна прислала нас с просьбой о помощи. Мы зажали сектантов в Арфе и уже несколько дней блокируем их там, но недавно сумели узнать, что у них припасов ещё на пол года осады. Ждать столько мы не можем, и поэтому решено послезавтра начать штурм. Мы хотим предложить тебе военный союз и просим поучаствовать в штурме.
— А зачем вам я? — решил я уточнить. — Мне, конечно, льстит подобное предложение, но у вас там столько сил, что плюс-минус один боец едва ли что-то изменит. У вас и Полководец свой имеется. А рассчитывать на моих бойцов… Ну, вы сами их видели, толку от них не будет.
Действительно странное предложение. Особенно учитывая, что взятие Арфы своими силами, без моего участия, Алёне весьма выгодно в плане самопиара. Если она сможет сделать это сама — её авторитет ощутимо вырастет, ей реже придется слышать фразы типа «а вот Мясник бы» и так далее. Я бы, на её месте, наоборот, сделал всё, что бы взять вражескую крепость самостоятельно. Или сектанты настолько хорошо окопались?
— Мы впервые штурмуем анклав. Атака на Гранд не в счёт, тогда мы банально не сумели воспользоваться оборонительными системами. В этот раз всё иначе, враг хорошо окопался, у них три Полководца, во главе с Люциллой, плюс почти тысяча бойцов в крепости, плюс защита самого анклава… Нам нужны сильные бойцы, что смогут в решающий момент совместной атакой проломить оборону и прорваться в цитадель. Естественно, первым мы вспомнили о тебе.
— Цена вопроса? — поинтересовался я.
— Союз с нами, торговые льготы и десять процентов добычи, — тут же ответил он.
— Передай Алёне, что этого мало. Если ей нужна моя помощь, можно убрать пункт с торговыми льготами и заменить его сотней Среднеранговые атакующих навыков и таким количеством либо оружия, либо комплектов доспехов среднего ранга, — ответил я.
— Не слишком ли много? Да и кому их здесь носить, эти доспехи? — фыркнула Лина. — Нам дешевле с вояками договориться. Среднеранговые доспехи и оружие на деревьях не растут, а с убитых сектантов их много не добудешь. Тридцать комплектов доспехов, двадцать атакующих навыков. Ну, оружия в боях мы добыли немало, так что три десятка мечей, копий и боевых топоров тоже готовы дать. Это максимум, — твёрдо заявила она.
Судя по молчанию Валеры, Лина имела полное право торговаться. Наверное, Валере предоставили право говорить именно потому, что в последний раз успешно со мной договаривался именно он. Да и не могу не признать, в нынешнем Гранде он был одним из немногих, кому я хоть как-то симпатизировал.
Помолчав с минуту и показав, что всерьёз задумался над предложением, я ответил:
— Всего перечисленного на десять единиц больше — и я ваш.