— Леонид Сергеевич, будьте добры, — вежливо обратился Князь к одному из сопровождавших его Лордов.
Моложавый мужчина с глазами прожившего целую жизнь старца лишь кивнул и рванул на перерез Роме. Техника Движения Леонида была основана на Пространстве, редчайшем и одном из сложнейших в использовании аспектов. Миг — и два воина скрестили оружие посреди разноцветных языков пламени. Некромант использовал жутковатого вида копьё, целиком выточенное из кости. Длинное, трёхметровое древко, вытянутый листовидный наконечник в ладонь, красные прожилки по всей длине и энергетика смерти, которой от него фонило, выдавало далеко не рядовой артефакт.
Однолезвийная глефа Ромы уступала габаритами оружию его противника. Двухметровое древко и сорокасантиметровое лезвие воронёной стали, качеством значительно недотягивала до уровня оружия некроманта. Поняв, что враги не спешат наваливаться на него втроём, Рома усилием воли отогнал мысли о том, что сейчас происходит с Яной. Сейчас ему нужно было сосредоточиться на враге, стоящем перед ним, иначе всё будет напрасно. Каким-то образом враги перехватили настройку системы перерождения, и умри он сейчас, он воскреснет в пределах десятка метров от места гибели. Так что драться следовало всерьёз.
— Неплохо, пацан, но не более того, — заговорил Леонид. — Я ожидал большего от ученика Мясника.
— Ты знаешь учителя? — слегка удивился Рома, успевший собраться и отбросить всё лишнее.
— Я воевал под его началом, — кивнул его визави. — Под стенами его крепости, когда армады тварей пошли в атаку. В те дни я был ещё Полководцем. Руслан показал себя вполне компетентным воином и боевым магом, плюс отличным тактиком. Я не остался служить ему и был из тех немногих, кто после битвы вернулся в метрополию. Жаль, что он стал предателем, такой человек сумел бы принести много пользы Нуменору и нашему общему делу.
— Он? Предателем? — усмехнулся парень. — Ты ничего не путаешь, старик? Это вы начали всё это!
— Он был лишь подчинённым Артура, — возразил некромант. — Он влился в Нуменор, получил его поддержку и возвысился, а чем он отплатил? Вернее, даже не он сам, а вы, его подчинённые? Начали тянуть на себя одеяло, мня себя лидерами. Дошли до того, что дезертировали из наших рядов, а Мясник, не успев прибыть, присоединился к вам. Какая потеря! А ведь он действительно выдающийся человек. Он был слеплен из особого теста. Из такого судьба лепит великих героев и великих злодеев, людей большого дела и великих целей. Я убедился в этом, узнав, что он сумел совершить недавно. Как жаль, что вместо того, что бы склонить голову и просить прощения у Артура, он выбрал вашу сторону и теперь обречён на гибель! Я искренне презираю тебя и твоих товарищей, что толкнули его на этот путь.
— О чём ты? Что он совершил? — слегка удивился Рома.
— Ты, его подчинённый, не знаешь об этом? — удивился в ответ его противник. — Как глупо… Ладно, давай так. Сдайся, и я расскажу тебе обо всём, что знаю. Не трать ни моё, ни своё время, тебе всё равно не избежать плена.
— Нет уж, старик, — засмеялся парень. — Если уж чему я и научился у Руса, так это тому, что только те, кто дерутся до конца, могут рассчитывать хоть на что-то. Так что давай, труповод, покажи, чему тебя научила Уния!
Разговор был нужен обоим поединщикам. Пока шла беседа, оба готовились к схватке и изучали оппонента. Первым подготовку завершил Рома, и, едва последний звук сорвался с его губ, как парень рванул в прямом выпаде прямиком на врага. Взметнулись вихри, неся в себе силу чёрного яда, пришли в движение огромные массы воздуха, стремительно сжимаясь и втягиваясь в лезвие глефы — парень, не мелочась, пошёл с одного из своих козырей.
Вокруг некроманта разлилось тусклое, гнилостное зеленоватое свечение, от которого веяло смрадом мертвецов и холодной безнадёжностью самой смерти. За тот почти неразличимый миг, что понадобился Роме для того, что бы сократить дистанцию и атаковать, вокруг его противника сформировался полупрозрачный, зеленоватый человеческий череп. И когда коник острия глефы уткнулся в эту защиту, всё на сотню метров вокруг сражающихся словно взбесилось.
Две Воли, яростно смешавшиеся в попытке прорваться в разум врага, два хуннуса и две противоположные стихии… Воздух, от которого в том или ином виде зависело всё живое, и сама смерть, что олицетворяла конец всех путей, финал любого бытия в этом мире, уплотнились, сжались, стремясь продавить друг-друга — и взаимно уничтожились. Ни одна из стороне не сумела получить явного преимущества в столкновении могучих заклятий, однако Рома, не обескураженный этой неудачей, продолжил наступление.
Подобно клыку тёмного, злобного зверя, остриё его глефы жалило противника, стремясь добрать до незащищённых частей тела. Цельнометаллическое древко изгибалось, послушно следуя воле своего хозяина, и раз за разом сталкивались два странных оружий, порождая бесконечную череду ударов, за которой даже противников было почти не видно.
Изредка удары глефы проходили сквозь защиту некроманта, однако раз за разом тот успевал подставить металлические части своей брони под удар. Казалось, что маг смерти потихоньку начинает одерживать верх, несмотря на то, что уступает в скорости своему оппоненту. Всё реже глефа прорывалась через заслон копья, всё чаще некромант переходил в контратаку, пользуясь преимуществом длины своего оружия. Однако так лишь казалось.
В один миг словно бы из ниоткуда вокруг сражающихся возник вихрь чёрного ветра, отрезав их от внешнего мира. Даже Князь не сумел разглядеть в подробностях, что же там происходит. Вихрь, замкнувшись сам на себя, образовал идеально правильную сферу чёрного ветра, кружащегося на столь безумной скорости, что от неё исходил свист, порождающий ударные волны звука. Леонид явно не сдавался просто так — изнутри сферы, через рваные прорехи, начало вырываться мертвенно-бледное зелёное свечение.
— Сияние Мёртвого Солнца, — присвистнул Михаил Игнатьевич, он же Системный Князь, он же верховный некромант Нуменора. Да вдобавок прямой потомок-фаворит Нуады Чернокнижника, двадцать четвёртого в списке Абсолютов. — Не ожидал, что он сумеет освоить столь опасное заклятие.
— Ну, у него слабый дар к искусству подъятия нежити, — заметил с лёгким пренебрежением его собеседник, второй Лорд. — Вот и компенсирует боевыми навыками. Однако, кажется, он вот-вот проиграет, — добавил он, глядя на происходящее.
А воздушный шар, тем временем, медленно, но верно латал прорехи, перебарывая сияние магии мёртвых. Высоко в небе начал формироваться ещё один вихрь, вытягиваясь в торнадо, что начало опускать свой увитый разрядами молний хобот прямо на сферу. Рома не собирался оставлять своему противнику ни единого шанса — заклятие должно было, после убийства некроманта, продержаться ещё достаточно долго, что бы отнять несколько его жизней, если тот рискнёт попробовать возродиться сразу.
— Ладно, надо признать, Леонид Сергеевич проиграл, — со вздохом произнёс Михаил. — Пора выручать старика.
Глаза молодого Князя полыхнули чернотой, обратившись из простых, человеческих органов зрения (насколько их можно в принципе назвать человеческими у Бессмертного, тем более достигшего ступени Князя) в два озера первородного мрака. А в следующий миг окружающее пространство на многие километры вокруг затопили Мистерии Смерти. Как и Руслан с Артуром, молодой человек был Коснувшимся, так что даже среди Князей он являлся элитой. Тем более что смерть, хоть и была не самой подходящей стихией для прямого боя, являлась не аспектом и даже не стихией — она являлась Путём сама в себе, чем-то, что стоит выше стихий. Не сильнее, нет — просто на том же уровне, но с иными возможностями.
И в тот же миг огромная, полупрозрачная скелетированная рука сомкнулась на сфере. Небольшое усилие — и та, не выдержав напора столь могучего противника, с оглушительным хлопком развеялась, выкидывая из себя ооих противников.
Опускающийся сверху торнадо, врезавшись в кисть, какое-то время тоже пытался бороться, но стоило Князю слегка напрячься — и тот развеялся без следа.