Г. Грехи, которые мы совершаем в течение нашей жизни
1. Все люди грешны перед Богом. Писание во многих местах свидетельствует о всеобщей греховности человека. «Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного» (Пс. 13:3). Давид говорит: «Не оправдается пред Тобой ни один из живущих» (Пс. 142:2). Также и Соломон говорит: «Нет человека, который не грешил бы» (3 Цар. 8:46; ср.: Прит. 20:9).
В Новом Завете, в Рим. 1:18 — 3:20, сказано, что все люди виновны перед Богом. Павел говорит: «Как Иудеи, так и Еллины, все под грехом, как написано: „нет праведного ни одного"» (Рим. 3:9,10). Он уверен, что «все согрешили и лишены славы Божией» (Рим. 3:23). Иаков, брат Господа, пишет: «Все мы много согрешаем» (Иак. 3:2). Но если он, лидер и апостол[511] ранней церкви, признается, что совершает много грехов, то что же говорить о нас самих. Иоанн, возлюбленный ученик, который был особенно близок Иисусу, говорил:
Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи (наши) и очистит нас от всякой неправды. Если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым, и слова Его нет в нас (1 Ин. 1:8–10)[512].
Однако это объяснение звучит неубедительно, так как Иоанн пишет первое предложение (ст. 8) в настоящем времени, следовательно, это утверждение справедливо в отношении всех христиан во все времена. Иоанн не пишет: «Если говорим, будучи все еще незрелыми христианами, что не имеем греха, — обманываем самих себя». Не формулирует он свою мысль и таким образом (чего требовала бы указанная точка зрения): «Если говорим, прежде чем мы достигли состояния безгрешной праведности, что не имеем греха, — обманываем самих себя». Напротив, почти в конце своей жизни, обращаясь с посланием ко всем христианам, в том числе к тем, кто возрастал в зрелости в течение десятилетий, Иоанн ясно говорит о той истине, которая, как он считает, относится ко всем христианам: «Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас». Это недвусмысленное утверждение относится ко всем христианам, пока они не покинули этой жизни. И если мы утверждаем, что это не так, — «обманываем самих себя».
2. Ограничивает ли наша способность нашу ответственность? Пелагий, популярный христианский учитель, проповедовавший в Риме ок. 383—410 гг. н. э., а потом позднее (до 424 г. н. э.) в Палестине, учил, что Бог считает человека ответственным только за то, что человек способен сделать. Поскольку Бог повелевает нам делать добро, то мы должны обладать способностью делать то добро, к которому призывает нас Бог. Пелагианство отвергает учение об «унаследованном грехе» (или «первородном грехе») и утверждает, что грех состоит лишь из отдельных греховных поступков[513].
Однако идея о том, что мы ответственны перед Богом только за то, что мы способны совершить, противоречит свидетельству Писания, которое говорит о нас, как о «мертвых по преступлениям и грехам» (курсив мой. — У. Г.) нашим, в которых мы некогда жили (Еф. 2:1). Мы не способны совершить никакого духовного блага и при этом полностью виновны перед Богом. Более того, если бы наша ответственность перед Богом была ограничена нашей способностью, то крайне ожесточенные грешники, которые пребывают у греха в полном рабстве, могли бы быть менее виновными перед Богом, чем зрелые христиане, которые служат Ему в послушании ежедневно. И сам сатана, который вечно способен совершать только зло, мог бы быть совершенно невиновным, — атакой вывод очевидно неправилен.
Истинная мера нашей ответственности и вины — это не наша способность повиноваться Богу, а, скорее, абсолютное совершенство Божьего морального закона и Его святости (которая отражена в этом законе). «Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5:48).
3. Виновны ли дети до того, как они совершат грехи в своей жизни? Многие полагают, что Писание учит нас представлению о «возрасте ответственности» (age of accountability), до которого маленькие дети не отвечают за грех и не считаются виновными перед Богом[514]. Однако отрывки, приведенные выше, в связи с «унаследованным грехом», указывают, что даже до своего рождения дети виновны перед Богом и наделены греховной природой, которая не только предрасполагает их к греху, но в связи с которой и Бог рассматривает их как «грешников». «Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя» (Пс. 50:7). Тексты, в которых говорится о последнем суде в связи с совершенными в жизни греховными поступками (напр.: Рим. 2:6—11), никакие проясняют, будет ли основание для суда в том случае, если не было совершено никаких индивидуальных поступков — благих или дурных, как, например, если ребенок умер в раннем детстве. В этой ситуации мы должны принять тексты Писания, которые говорят о том, что мы наделены греховной природой уже с периода, предшествующего рождению. Более того, нам следует осознавать, что греховная природа ребенка проявляет себя очень рано, во всяком случае, в течение первых двух лет его жизни, как это может подтвердить любой человек, вырастивший детей. (В другом месте Давид говорит: «С самого рождения отступили нечестивые; от утробы матери заблуждают, говоря ложь», Пс. 57:4.)
512
В некоторых популярных комментариях этого отрывка отрицается, что ст. 8 относится ко всем христианам. Это делается с целью доказать, что некоторые христиане способны быть совершенно свободными от греха в этой жизни, если они достигают состояния совершенного освящения. В соответствии с этой точкой зрения, ст. 8 («Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас») относится к христианам до тех пор, пока они не достигают стадии безгрешного совершенства. В следующем предложении, повествующем о нашем исповедании и об очищении нас Богом от «всякой неправды», говорится о разрешении ситуации, связанной с этим прошлым грехом и с его прощением. Тогда последнее предложение (ст. 10) относится к тем, кто достиг состояния безгрешного совершенства — они уже не говорят, что грех присутствует в их жизни, они признают лишь, что грешили в прошлом. Для их случая справедливо высказывание: «Если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым» (1Ин. 1:10).
513
В более значительной степени пелагианство было озабочено вопросом спасения, утверждая, что человек способен совершать первые и наиболее значительные шаги к спасению самостоятельно, вне вмешательства Божественной благодати. Пелагианство было осуждено как ересь на Карфагенском соборе 1 мая 418 г. н. э.
514
Так считает, напр., Миллард Эриксон, см. его книгу: