— Как-то не довелось.
— Ну, значит вступай к нам. Клан 27 135. Мы лучшие!
— Мужик, мне б погреться и телефон зарядить. Я дальше пойду.
— Тогда не пущу.
— Я тебе карту оружейную «копьё» дам.
— Одной мало. Гони две.
— Копьё и две вещевые. Крахобор! — проворчал я, имея в инвентаре почти две тысячи самых разных системных карт.
Вообще, я мог не заморачиваться, у меня есть блинк, но хотелось попробовать пройти «таможню» в законном порядке.
Получив «мзду» мужик исчез из поля зрения на пару секунд, но не «кинул меня», а появился с большой дюралюминиевой лестницей, опустив которую кивнул бородёнкой, мол — карабкайся.
Я залез почти доверху, когда начался плотный, холодный и колючий дождь. Бородатый забрал лестницу и поспешил внутрь контейнера, а мне показал жестом, чтобы двигал к длинному узкому зданию.
Это оказался брошенный, но не разрушенный временем советский колхозный сарай, в настоящее время обжитой и занятый людьми.
— Кто таков, откель? — подошёл ко мне подозрительный дедок.
— Из Уфы. А что, нельзя?
— Как звать?
— Пётром. Дед, хера ты пристал? Какая тебе не всё равно?
— Да оно того… этого… тут в полях обезьян видели. Ты пришлый? Видел макак?
— В зоопарке. Ну и сейчас на одного смотрю. Где у вас тут главный?
— Маришка спит, будить до утра не велела.
— Едрёна кочерыжка. А есть тут бар, чтоб водку наливали? Есть что пожрать? Телефон мне надо зарядить.
— Не знаю я, чего пристал⁈ Брыкалова спроси! — отвернулся дед и ушёл, бурча себе под нос что-то нецензурное.
Этот самый Брыкалов оказался веселым не выспавшимся мужичком, небольшого роста, поджарым, одетым как байкер и возможно являющийся таковым.
— Мне бы зарядку, для телефона, — неопределённо попросил я.
— Мы путникам помогаем, конечно… но… есть чем заплатить? — со вздохом спросил собеседник и здорово повеселел, когда я выложил перед ним три оружейные карты.
Так я получил шнур и блок питания зарядки для телефона, доступ к действующей розетке от дырчащего генератора, гороховый суп из консервов, и даже негромкую музыку.
— Желаешь женского общества? — спросил меня Брыкалов, — у нас тут скучает без дела Снежана.
— Нет, спасибо, меня просили не совать… короче просто не надо, дай поесть.
Вскоре я кушал тёплый суп, сидя на пластиковом стуле, вместо стола была деревянная «катушка» со следами машинного масла, и смотрел в монитор телефона. Интересовало меня, само собой, задание от госбезопасности.
Выборг. Где тут у нас Выборг?
Навигатор запустился и любезно просветил меня в области географии.
Полторы, мать его, тысячи километров по прямой. Причём в обратном направлении от Поволжья, снова за запад, севернее «Питера». А нельзя гонять меня более логично, раз уж начали с северных регионов, потом погнали по Волге, так и вести дальше, до Астрахани? Не верю, что там всё гладко и какие-нибудь водяные не бунтуют.
Спросить, само собой — некого.
В какой-то момент до моего слуха донесся сдержанный стон.
Я сидел в полутьме, поэтому применил оборотный облик, а в нём — поиск живых. Ну да, там какое-то скопление тускловатых живых.
Оборотный облик.
Супчик приятно грел живот, я оставил пока телефон на зарядке, встал, потянулся, вернул облик Патрика и совершил блинк к скоплению стонущих людей.
Плотно составленные металлические кровати, в центре помещения стоит буржуйка, в которой горят дрова. Огонь тускло освещает скромное убранство помещения.
Это был самодельный госпиталь местного клана. Все койки были заполнены, на них беспокойным сном спали раненые. У ближайшего из них на табуреточке сидела девушка игрок 3 уровень и гладила по руке лежащего на кровати, бледного как смерть юношу.
Я помахал ей рукой чтобы не пугалась моего внезапного появления. Они удивлённо зыркнула на дверь, на лице было явное удивление от вопроса «как я сюда попал», но промолчала, хотя ощутимо напряглась.
— А почему никто не применяет лечащую руку или какой-то другой медицинский навык? — я подошёл и шёпотом спросил девушку на ухо.
— Какой навык?
Докатились. Клан настолько не прокачан, что даже такой элементарной штуки нет.
— Как зовут?
— Ольга.
— Ольга… Оля. Вы делаете проблемы там, где её нет, — я посмотрел на запасы маны в накопителе. Больше сорока тысяч единиц, то есть, объективно — много.
Лечащая рука.