— Привет, малышка, наконец-то ты вспомнила обо мне, — пропела она в трубку.
— Да, дела были, — неловко отозвалась я. — У меня, кстати, новости. Тебе понравятся. Наверное…
— Что такое? — с искренним интересом спросила она.
— Ну… Я, похоже, бросаю универ. И еду в столицу танцевать, — ещё более неловко пробормотала я.
— Оу! — выдохнула бывшая наставница и на некоторое время замолчала.
Я замерла у своего подъезда, напряженно вслушиваясь в чужое дыхание. Она недовольна?..
— Малышка, я счастлива! — вдруг звонко рассмеялась она. — Это правильный выбор. Тебе нужна помощь? Я с удовольствием заберу тебя к себе, ты же знаешь.
— Ну, мне тут предложили… — я коротко обрисовала перспективу.
— Очень неплохо, — одобрила она. — Андрея я знаю, очень перспективный парень. Но ты помни, что если что, у тебя есть я, хорошо? Не вздумай опять переживать свои проблемы в одиночестве.
— Я знаю, спасибо, — мягко улыбнулась я.
Мы еще немного поболтали, и Кармена взяла с меня обещание звонить чаще. Я, сгорая от стыда, промямлила, что исправлюсь. Кажется, мне не особо поверили…
Я думала обо всех переменах в моей жизни, поднимаясь на свой этаж, и ощущала нетерпение. Эти перемены… Я ждала их. Они были просто необходимы. К чему бы ни привели.
А потом все мысли вышибло у меня из головы, когда в тусклом свете лампочки я увидела, что у моей двери, сгорбившись, сидит темная фигура в наброшенном капюшоне.
Память об Алексее ещё была свежа, и я замерла, стараясь не выдать себя.
Но было поздно. Человек резко выпрямился и, подняв голову, посмотрел в мою сторону.
Кажется, мое сердце замерло, потом подскочило к горлу, а после — свалилось в живот, да так и осталось там, нервно трепыхающимся комком.
Слезы потекли сами собой, будто кто-то выкрутил вентиль.
Я сделала два шага, а затем, рванув вперед, упала перед Димой на колени и изо всех сил его обняла.
— Хей, привет, — меня осторожно обняли в ответ. — Прости, я заставил тебя волноваться.
— Черт с ним, — отмахнулась я. — Главное, что вернулся. Я уже думала, что не увижу тебя…
— Ну, мать для этого хорошо постаралась, — помрачнел он и скинул капюшон. — Мы можем войти, а уже потом поговорить? Я, честно говоря, немного подмерз, сидя здесь…
— Точно, — я взвилась на ноги и торопливо достала ключи. — Прости, я немного не в себе…
— Тебе незачем извиняться, — покачал Дима головой, медленно и неловко поднимаясь.
Я запоздало подумала, что не стоило так бросаться на человека, у которого недавно было тяжелое ножевое ранение. Или за три недели все прошло?..
— Сделаю тебе чаю, — решительно проговорила я, разуваясь. — Тебя надо согреть. А еще…
Дима молча поймал меня за локоть, притянул к себе и, обхватив лицо своими большими ладонями, нежно поцеловал в губы. А потом, сгорбившись, прижал так, что я оказалась чуть ли не полностью им окутана.
— Постой так, — пробормотал он мне в волосы. — Ты не представляешь, как я скучал.
Я лишь молча стиснула пальцами его куртку. Невероятно, но в этот момент мне было так хорошо, что даже плохо. Никогда не думала, что такое вообще возможно.
Потом я все таки обхватила его за талию, просунув руки под расстегнутую куртку и… Отпрянула в ужасе:
— Да ты же ледяной! Еще заболеешь! Сколько ты сидел под дверью?!
— Не помню, — как-то растерянно развел руками он. — Может, часа два.
У меня чуть волосы дыбом не встали.
— Так, ты идешь в душ, — сурово заявила я, стаскивая с него куртку. — Пока не отогреешься — чтоб не смел выходить, понял?
— Понял, понял, — хохотнул Дима, снимая ботинки.
— Почему ты не позвонил, в конце концов? — продолжала возмущаться я. — В последнее время я сильно задерживаюсь на тренировках, могла вообще ночью прийти!
— Я звонил, ты трубку не взяла, — развел руками он.
— Что? — вытаращилась я и торопливо достала мобильный, чтобы проверить список входящих. — Где?
— С мобильника отца. Мой телефон мать забрала…
Я некоторое время пялилась на неизвестный номер, от которого стоял пропущенный три часа назад.
— На тренировке ставлю на беззвучный, — сокрушенно пояснила я. — И перезваниваю только тем, кто вбит в телефонную книгу. Иди в душ, — поторопила его, отстраненно подмечая, что выглядит он вполне здоровым, даже не похудел. Разве что цвет лица… бледноват. — Потом я жду подробного рассказа.
— Само собой, — ухмыльнулся Дима и, поймав меня, крепко поцеловал.
А уже после этого, довольный, бодро зашагал в душ.
Я быстро переоделась и поспешила на кухню, заваривать чай.