Нет, не подумайте, что бой был легкой прогулкой, мы тоже несли потери, но они были банально несоизмеримы, ведь в большинстве своем нападающие уничтожали призванных тварей. Когда в бой вступили орчанки во главе с Варрой и Мидеей, которым больше не нужно было поддерживать общий купол, в прихвостней Романова полетел целый шквал темных заклинаний. Каждое попадание проламывало хлипкие барьеры и мучительно убивало людей. Вот их осталось меньше сотни, полусотни, двадцати…
Наложил на себя ускорение, вызвал старые добрые огненные кулаки и бросился на Романова. Его телохранители не то что не стали его защищать, а ударили своему покровителю в спину, надеясь купить себе жизнь. А вот хрен! Мне не нужны те, кто решил сменить сторону из-за страха за собственную шкуру, а не из-за осознания ошибочности своих действий.
Сражение окончательно затихло, немногочисленные выжившие сдались, и я милостиво согласился взять их в плен. Зря у нас тут, что ли, допросные камеры оборудованы? Как раз сдуем с них смазку.
— Ну давай, дерись со мной! Ты же хотел! — Залепил второму хрену в солнечное сплетение и добавил пинка по заднице. Спокойно ждал, пока он отдышится.
— Я тебя урою! — Стоило отдать второму хрену должное, он не боялся.
Несмотря ни на что, Иван оставался сильным магом, настоящий Романов. В меня полетело родовой заклинание — одна шаровая молния была вложена во вторую, и они обе вращались с бешеной скоростью. Такая байда могла пробить любой барьер, мой не стал исключением. Слои лопались один за другим, еще секунда — и меня пробьет насквозь, и прощай, последнее воскрешение и… Я успел упасть на землю и пропустить смертельное заклинание над головой. Фух, если бы использовал классический барьер, точно бы пришел конец.
Больше не размениваясь на пустые фразы, прямо с земли послал в Романова сюррикены. Он встретил их заградительными искрами, заставив их сработать раньше времени. Не проблема, следом натравил на него стаю металлических гончих и опустошил собственный резерв (не беда, кристаллы в инвентаре почти сразу наполнили его под завязку), и между нами вырос огненный элементаль.
— Умри, насекомое!
На второго хрена упала пылающая ладонь размером с него самого. Убежать он не успел, гончие взяли парнишку в плотное кольцо. Барьер Романова несколько раз вспыхнул и погас.
Через несколько секунд я развеял всех призванных тварей и неторопливо подошел к стонущему Ивану. Несмотря на обширные ожоги, он остался жив и вполне вменяем. На ноги его поставит любое исцеляющее заклинание, а вот внешность… в темнице смазливое личико, скорее, минус, чем плюс.
— Надеть на него ошейник, подлатать и увести на допрос. Одежду не давать. Жду доклад через час. — Не видел никакого смысла общаться со вторым хреном лично, имелись более важные дела. Например, проверить, как там мои жены. Не слишком испугались?
Ну да, я словно не про Вику с Вэл. Моя первая жена следила за новостями сразу с нескольких экранов и обсуждала их с Фельги и Мэри, а Вэл отчитывала какую-то эльфийку. Как я понял, та не проверила эвакуационный выход, и им пришлось бежать через заваленный свадебными тортами коридор.
— Кирилл! — Вика быстро обняла меня, поцеловала и показала на экран. — Смотри!
Ну да, ну да, зачем обо мне волноваться. Иногда моя репутация всегда побеждающего выходила боком. Со вздохом смотрел на жизнерадостную ведущую с большими сиськами и ничего не понимал…
— Местонахождение Николая Шестого Романова доподлинно неизвестно. Очевидцы сообщают о серьезных магических столкновениях на территории Кремлевского дворца, власти просят граждан не покидать своих домов…
— Кирилл, Вика! — В зал ворвались Голицына, Воронцова и Вяземская. — Плохо дело! Говорят, императора свергли! Гвардия уже сложила оружие, наследник убит!
— Отец велел немедленно возвращаться домой и порвать с вами все связи, — мрачно добавила Голицына.
— И мне, — страдальчески вздохнула Воронцова. — Перестраховщик!
— А мне отец сообщил, что я вольна сама выбирать свою судьбу! — Елизавета Вяземская буквально расцвела и взяла меня за руку. — Разумеется, я остаюсь!
Остальные дочери повздыхали, но не решились испытывать гнев своих отцов. Или, точнее, подставлять собственные семьи. Странно, у Вяземского род явно побольше будет, чем у Воронцова. Или думает, что его не станут трогать из-за вкусных яблок?