- … но он определенно больше не будет так явно обнаруживать свое присутствие. Впрочем, я почему-то почти уверена, что это человек ждет тебя в Тарките.
О да, Шестьсот семнадцатый тоже был уверен. Ждет. Вот только не человек.
Это не мог быть человек.
Это могла быть только Она.
Богиня.
Глава 20
Назад на Станции его тем же каром отвозил оставшийся безымянным, а вернее не представившийся помощник Шеллард. Всю дорогу обратно оба мужчины молчали. Один полностью погрузился в свои соображения, второй косился на него с любопытством, но не рисковал отвлекать. И даже шикарные виды соединительных туннелей между Станциями и Ковчегом не смогли привлечь их внимания.
По взаимной договоренности, пса Шестьсот семнадцатому вернули в его первозданном виде, разве что заменили износившиеся контактеры да внедрили червя, который должен был отследить того, кто предпримет очередную попытку взлома. Шестьсот семнадцатый, как, прочем, и Шеллард, сомневался, что это повторится. По крайней мере Она слишком умна, чтобы попасться в такую детскую ловушку. Но оставались еще хакеры второго взлома, и ради пусть призрачного, но шанса, игра стоила свеч.
Однако в любом случае он был рад такому исходу. Не считая тех дней, когда парень сомневался в self-defense системе, когда знал, что глазами механического питомца за ним наблюдает некто неизвестный и, возможно, потенциально опасный, он любил этого пса. Шестьсот семнадцатый с легкостью мог доверить ему свою жизнь, и относился к роботу как к несколько несамостоятельному, но все же живому существу. Даже сейчас его отношение осталось в большей степени теплым. Будто речь шла о реальной собаке, приболевшей в последнее время каким-то вирусом, способным неожиданно превратить ее в опасное и непредсказуемое существо. Но даже так, это все равно оставался любимый пес.
Уже по дороге домой, напряженным шагом пересекая развилки и коридоры местных улиц, Шестьсот семнадцатый снова прокрутил в отдельности каждый пазл, и картинку в целом, составленную из них.
У парня уже не оставалось сомнений относительно того, что за его спасением стояла именно Богиня. Все указывало на то, что неведомый герой обладает большей властью в игровом, нежели в реальном мире. И что его технические возможности превышают человеческие.
Но как могло произойти так, что в Игре возник самостоятельный Искусственный Интеллект, и этого никто не заметил? Могло ли быть так, что он проявился недавно? И что именно это послужило причиной возникновения организации, вознамерившийся уничтожить Игру? Впрочем, это-то как раз выглядело бы не совсем логично. Достаточно заявить публично, при наличии убедительных доказательств, конечно, о существовании такого ИИ, и Игру наверняка бы свернули люди посерьезнее. Благодаря многочисленным прогнозам аналитиков и куда более многочисленным книгам и фильмам с крайне страшным исходом для человечества, к потенциальному существованию полностью самостоятельного Искусственного Интеллекта относились более чем серьезно.
Или нет?
Впрочем, сейчас вопрос об истоках стоял не настолько остро, как проблема выбора дальнейших действий.
В голове Шестьсот семнадцатого навязчиво крутилась какая-то мысль, которая упрямо не давалась в руки, но при этом не оставляла в покое. Как-то совершенно хаотично перед внутренним зрением появлялся образ Бэя, потом Черного Рынка, на котором пропавший Восемьсот третий, возможно, обнаружил что-то подозрительное. Затем жуткая улыбка Глазастого. И почему-то казалось, что все это как-то связано между собой.
Мог ли Глазастый знать Восемьсот третьего? Наверняка да. Мог ли он участвовать в хакерской атаке на Систему? Возможно. Были ли у него мотивы? Кто мог знать?
Еще почему-то очень тревожила безопасность Лиззи. Хотя она и сказала ему зайти через три дня, а это, выходит, лишь послезавтра, он не смог сдержать себя. Развернулся и резко нырнул в ближайшее разветвление, ведущее к Черному Рынку.
Лишь бы с ней ничего не случилось. Лишь бы его действия не привели к необратимому результату, каким бы он, черт подери, не был. Они – Лизз, Сид и сам Шестьсот семнадцатый – были знакомы от силы года два, но за это время брат с сестрой успели стать для парня если не семьей, то людьми, ближе которых сейчас у него не было. Он бы не смог простить себя, не смог просто жить дальше, если с ними что-нибудь случилось. По его вине. Хоть и сложно было сейчас представить ту угрозу, которая нависла над Лиззи, ничего конкретного, но неприятное интуитивное чувство заставляло все кишки буквально сжиматься в комок.