Внутрь Шестьсот семнадцатому зайти не пришлось. Едва он, с весьма решительным видом, подошел к «воротам», навстречу ему двинулся мужчина с белой бородой, серьезным видом и пасторской манишкой на воротнике черной рубашки. Парень с каким-то болезненным чувством удовлетворения отметил, что глаза незнакомца – стандартного темного цвета.
- Простите, я ищу Оливера, - как можно спокойнее произнес Шестьсот семнадцатый. Он решил, что если мужчина ответит, что не знает о ком речь, только затем спросит о Преподобном Георге.
- Вам, пожалуй, стоит поинтересоваться у другого человека, - с несколько странными интонациями посоветовал пастор. Затем обернулся и довольно зычно крикнул – Преподобный, здесь к вам кое-то пришел!
Понадобилось минут пять, не больше, чтобы к первому священнику присоединился второй. Георг был значительно старше, лет под семьдесят, но все еще выглядел крепким, будто двужильным. Суровое лицо, бледная кожа, ввалившиеся щеки, горбатый нос и жидкая короткая седая бородка, странно ухоженная, создавали образ скорее фермера из переснятых для голопроекторов старых ковбойских фильмов, нежели священнослужителя. Казалось, он в любую секунду сплюнет чужаку под ноги и с непередаваемым акцентом порекомендует свалить куда подальше. Хотя проклятия и насылания библейских бедствий, пожалуй, этому человеку тоже подошли бы.
- Парнишке нужен Оливер, - сообщил ему первый пастор.
- У него неприятности? – поинтересовался Георг.
- Я просто хочу кое-что спросить, - относительно честно отозвался Шестьсот семнадцатый. И совершенно искренне добавил. – Это очень важно!
Георг окинул его внимательным, оценивающим взглядом, но, видимо, не нашел никакой угрозы в его лице, поэтому указал рукой в нужном направлении. К северу от церкви тянулись ряды металлических блоков, переоборудованных под склады и прочие технические помещения. Один из них, находящийся чуть осторонь, выкрашенный той же белой краской с ржавыми разводами, явно принадлежал церковникам.
- Я отправил Оливера за кое-какими вещами. Он, должно быть, все еще там.
- Благодарю, - пробормотал Шестьсот семнадцатый и, вновь ускорившись, двинулся в указанном направлении. Уже на подходе он вновь послал сигнал Шеллард. Без звонка, кодом.
Чтобы пройти к складу, пришлось сделать небольшой крюк. И чем больше он углублялся в дебри сектора 23-С, тем больше понимал, насколько мрачное, пустынное и заброшенное это место. Здесь, пожалуй, и Годзиллу можно было бы спрятать без проблем, не говоря уже о тайном сообществе. И если на остальных блоках и даже коридорах сектора еще то и дело встречались камеры и прочие средства соблюдения безопасности, то чем ближе к зданиям, помеченным белой краской, тем меньше их становилось.
Чертовы законы, оберегающие право на тайну для религиозных организаций!
Впрочем, даже нео-церковники все равно не могли полностью избавиться от средств наблюдения за порядком. Одна из камер, явно специально визуально заметная, была направлена на вход в склад. Вторая – на площадку перед ним. Пространство между ним и соседними блоками, весьма просторное, надо сказать, оставалось слепой зоной, как, наверняка, и внутреннее помещение.
Дверь, словно заманивая в ловушку, осталась приоткрытой. Шестьсот семнадцатый ненадолго замер на охватываемом камерами участке, специально посмотрел в поблескивающий стеклянной линзой объектив и опять нажал кнопку на коммуникаторе, отмечая свое конкретное местоположение и время. Два раза подобное уже спасало ему жизнь, не стоит пренебрегать и в третий.
Хотя не очень хорошее предчувствие чуть было не связало кишки в единый узел, Шестьсот семнадцатый решительно шагнул вперед.
Помещение блока оказалось неожиданно просторным. Может от того, что было почти пустым. Только штук шесть разнокалиберных коробок сиротливо жались по углам. Освещенное единственной тусклой лампой, склад производил не очень приятное впечатление. Усугубляющееся еще и тем, что в дальнем его конце стояли сейчас двое, и у одного из них в руках находился пистолет, направленный на второго.
Жертвой должен был стать Оливер, сейчас выглядящий совершенно спокойным. Будто смирившимся, и даже более - довольным своей участью. Убийцей же, пока потенциальным, являлся…
- Ну здравствуй, Март, - с ненавистью выплюнул Шестьсот семнадцатый.
Он пока еще не понимал всю картину, но одна ее часть представлялась вполне очевидной. Тот же внешний вид, та же черная футболка. Джинсы. Сейчас, вживую, Семьсот двадцать восьмой выглядел совершенно на него не похожим, однако, Шестьсот семнадцатый был в этом полностью уверен, камеры вновь вполне четко покажут Магрейна, выходящего из склада с пистолетом в руках.