И р а. Еще чего!
В е р а. Очень просто. Предупредили: ускоренное индивидуально-бригадное обучение, конечно, приветствуется, но если ученица на глазах тает…
И р а. «Тает». Тоже скажут!
В е р а. А как же? Вся бригада — в столовку, а ты опять постишься… (Участливо.) Слушай, Ирка, брось ты зубрить. Перед самым экзаменом это даже вредно.
И р а (подходит к Вере). Да мне только повторить про… машину Жаккарда… (Безуспешно пытается вырвать из рук Веры тетрадку.)
В е р а (отбегает на несколько шагов). Вижу, какие машины у тебя на уме!
И р а. Вера!
В е р а. Хватит. Не пудри мне мозги! (Заглядывает в тетрадку и тут же подбегает к Ире.) Возьми…
Ира безучастно берет тетрадку.
Ириша, не сердись… Мне, дуре, и в голову не пришло… Давай не будем об этом даже говорить…
И р а (с неожиданной горячностью). Нет уж, давай будем! Ну пристыди меня! Девушка первая пишет письмо человеку, от которого вот уже четыре месяца ни слуху ни духу! Который и думать о ней перестал!.. Ну что ж ты молчишь, бригадир?
В е р а. А ты уж до самого конца выговорись, я послушаю.
И р а. Нечего больше говорить, все ясно. (Уткнулась лицом в спинку скамейки, может быть, для того, чтобы скрыть слезы.)
В е р а (садится рядом с ней). Кто же тебя за честное письмо критиковать посмеет? Это в старые времена Татьяну Ларину порицали за откровенное письмо Онегину. А сейчас… Ты человек самостоятельный, завтра разряд получаешь, внешние качества — для широкого экрана! А большой ли красавец твой строитель, я еще не знаю. Ты все темнишь, карточку не показываешь…
И р а (тихо). Я порвала ее.
В е р а. Не одобряю. Какой смысл! Подарили тебе фотокарточку на добрую память — скажи «спасибо» и храни!.. У меня, Ирка, хоть я на киноактрису не похожа, целый альбом накопился. Честное слово. Детям покажу: вот какие орлы вашей маме когда-то симпатизировали!
И р а (решительно). Ладно. Никакого письма посылать не буду.
В е р а. Ну, так с бухты-барахты решать нельзя. С одной стороны, конечно, лучше бы он проявил инициативу. Но, с другой стороны, его инициатива не встретила с твоей стороны…
Вбегает в о д и т е л ь.
В о д и т е л ь. Начальника жэкэо, девушки, не видели? Или зама, знаете, бородатого.
В е р а. Ни бородатых, ни безбородых мы, дяденька, не видели.
В о д и т е л ь (сокрушенно). Ах ты шут его знает!.. Радиаторы сгрузил, а накладную кто теперь подпишет?
В е р а. Мы для радиаторов посторонние.
В о д и т е л ь (не слушая ее, улыбается Ире). Снегурочка! Пламенный привет! Узнали?
И р а (угрюмо). Узнала.
В о д и т е л ь (радостно). Вот! А ваш отставной жених, помните…
В е р а (возмущенно). Вы полегче…
В о д и т е л ь (с достоинством). Я, девушка, никогда не позволю себе при женщинах выражаться. И подружка ваша, видите, не обижается, поскольку сама ему отставку дала.
И р а (нетерпеливо). Вы что-то сказать хотели?..
В о д и т е л ь. А-а… Ваш бывший… техник намедни со мной столкнулся. Ну прямо лоб в лоб. Около конторы. Я улыбаюсь, а он и глазом не повел. Но я не в обиде: не от гордости он, а от нервов.
В е р а. Вы невропатолог?!
В о д и т е л ь. Когда человек глубоко переживает, я скорее всех невропатологов замечу. С лица, вижу, спал, как мой шуряк после инфаркта.
И р а. Побледнел? Похудел?
В о д и т е л ь (кивает). Главное, глядит куда-то… мимо людей.
И р а. И вы не заговорили с ним?!
В о д и т е л ь (вздохнул). Сам потом пожалел… А сперва побоялся, что мой вид ему напомнит неприятный момент его автобиографии. (Вере.) Есть такая постановка… забыл чья. Так там один человек, правда, князь, девушку бросил, а потом еще поет…
И р а. И вам показалось, что Дима… как тот князь из «Русалки»?
В е р а (посмотрев на часы). Ирка, в цех пора!
И р а (бросается к водителю). Если… случайно увидите Диму…
В о д и т е л ь. Зачем случайно? Коли надо, непременно найдем, Ирочка!
И р а (ее тянет за собой Вера). Скажите Диме, что он… что я…
В о д и т е л ь. Что же конкретно сказать?
В е р а. Ничего! (Ире.) Пошли! Прогул запишут! (Увлекает ее за собой.)
В о д и т е л ь (недоуменно разводит руками). Она плачет. Он на чокнутого похож. В чем же закавыка?