«Поздние гости» формально можно было бы отнести к так называемым производственным пьесам, ведь речь в ней идет о дисциплине на производстве, о замечательных рабочих традициях, прививаемых наставниками молодым рабочим. Но, по существу, пьеса говорит о морально-нравственных идеалах советского человека, о его высокосознательном отношении к труду во имя блага Родины.
Возможно, выступив на выборах цехового партбюро с самоотводом, передовой бригадир Арефьев в какой-то степени и поддался эмоциям. Но так поступить подсказал ему голос совести, голос долга воспитателя молодых рабочих. До его сердца достучались критические замечания старейшего производственника Добрынина, в свое время воспитавшего из Арефьева не только замечательного фрезеровщика, но и честного коммуниста. Старый рабочий раскрыл Константину Арефьеву глаза на «мелкие», вроде бы незначительные огрехи в работе, ставшие незаметными для систематически перевыполняющей план арефьевской бригады.
Мне кажется, очень верно определяет драматический пафос «Поздних гостей» реплика молодой работницы Зины, пытающейся объяснить жене Арефьева, учительнице Людмиле Степановне, почему бригадир и его молодые воспитанники не замечали неполадок в своей работе: «Думаете, мы консерваторы? Рутинеры? Нет, дорогая моя Людмила Степановна. Просто привыкли считаться передовыми». Такое признание помогает жене бригадира верно оценить обстановку в бригаде. И она тут же повторяет слова Зины: «Привыкли считаться передовыми».
Хочется отметить и весьма интересное композиционное построение пьесы. Хотя Семен Петрович Добрынин так и не появляется в тот вечер в квартире Арефьевых, именно его поступки и высказывания двигают и развивают действие пьесы. Образ старого рабочего-коммуниста, любовно и уважительно прозванного «королем фрезеровщиков», бережно относящегося к судьбе и будущему каждого молодого рабочего, явственно ощущается читателем. И будет — есть все основания надеяться — ощущаться и зрителем.
На «Поздних гостях» лежит отпечаток наших дней. Конфликт Добрынина со своим учеником Арефьевым навеян тем, что часто, очень часто в наши дни происходит на многих предприятиях и стройках в самых разных уголках нашей страны. Актуальность? Злободневность? Что ж, подобная злободневность, опирающаяся на коренные для нашего общества проблемы отношения к труду и отраженная в «Поздних гостях» взволнованно и искренне, не превратится, по-моему, в однодневность. Не рискуя, конечно, сравнивать скромную одноактную пьесу Солодаря с широко известными «производственными» пьесами Николая Федоровича Погодина «Поэма о топоре» и «Мой друг», напомню все же, что появление этих драматических полотен в тридцатые годы было актуальным и злободневным явлением советской драматургии в самом лучшем смысле слова.
Как и в «Поздних гостях», действие драмы «Вика, Настя и другие» не выходит на пределы комнаты. На этот раз не в семейной квартире, а в общежитии научно-исследовательского института. В тот вечер возбудителем конфликта между двумя подругами — лаборанткой Викой и секретарем директора Настей — становится полученное Викой с Дальнего Востока письмо. Она ждала долгожданного сообщения о приезде после демобилизации дорогого ее сердцу Вадима, сапера-мостовика. Он же неожиданно сообщает, что вместе с верными армейскими друзьями остается на стройке уникального моста, и зовет девушку к себе на Дальний Восток.
Бытовая, камерная, на первый взгляд, ситуация. Но она отчетливо обнажает два взгляда на жизнь, два полярно противоположных понимания любви и долга. В сердце Вики находит отзвук стремление Вадима не расставаться с друзьями-однополчанами и возглавить состоящую из демобилизованных солдат строительную бригаду. Она чувствует, что должна поехать к любимому человеку на стройку. Настя же видит в полученном письме удобный для Вики повод обвинить Вадима в коварном желании расстаться с ней, она уговаривает Вику пренебречь «бесперспективным» строителем и ответить на чувства безразличного ей, но зато весьма «перспективного» научного работника Степичева.
Нет необходимости останавливаться на многочисленных сюжетных перипетиях и рассказывать, какие события привели Вику к сознанию того, что, написав под диктовку Насти резкое письмо Вадиму, она поступила недостойно, безнравственно. Важно другое: прийти к такому решению Вике активно помогли совсем чужие ей, казалось бы, люди — приехавшая с Дальнего Востока пенсионерка Татьяна Степановна, участвовавшая в строительстве Комсомольска-на-Амуре, и Степичев. Да, тот самый «перспективный» научный работник Степичев, в чьи объятия столь настойчиво толкала Вику дальновидная, не верящая романтическим порывам Настя. Толкала, кстати, из самых искренних побуждений, уверенная в том, что выполняет этим свой долг преданной подруги.