Где-то в глубине леса упала сосновая шишка, на воде всплеснула рыба, а высоко над деревьями пропела ночная птица. Все остальное поглотила тишина и темнота.
Земля под ним была мягкой, с тостым ковром сосновых иголок и сырой от тумана. В вершинах сосен зашевелился слабый бриз, и Жан услышал далекий звук мчащащегося ветра - странный, одинокий шум вечнозеленых лесов. Он некоторое время с удовольствием прислушивался к нему и к воде, журчащей по скалам. Это были древние, знакомые звуки.
- Это великая страна, - сказал он.
- Я люблю ее. И всегда буду любить.
- Я почти всю жизнь прожил рядом с лесом, - сказал он. - Я здесь как дома. Мне нравятся неизведанные земли.
Где-то далеко в соснах, стоящих на краю мира, начинался ветер, он стал подбираться ближе, будя к жизни все больше и больше деревьев, расшевеливая их мохнатые лапы, и пришел, наконец, на Аляску, двигаясь через леса, и рассеиваясь по прибрежным островам. Это был ветер, родившийся на одном конце земли и добравшийся до другого, и он был холодным.
Ветер зашелестел в соснах над проливом Тенаки и пошептался с деревьями над деревней Хунах, затем прошелся над обнаженным корпусом "Сасквиханны".
Жан слушал ветер.
- Тебе лучше заснуть, - сказал он Елене. - Скоро пойдет снег.
Глава 26
Жан неожиданно проснулся с чувством, будто что-то случилось. В соснах мягко и легко шел ровный снег, но не это разбудило его. Тихо, чтобы не потревожить Елену, он поднялся на ноги и растер их, чтобы восстановить циркуляцию крови.
Когда Жан смог двигаться бесшумно, он отошел от орудия и встал на маленькой полянке в лесу, настороженно прислушиваясь. Не раз он слушал полнейшую тишину, улавливая мельчайшие звуки... И теперь он услышал их.
Звук пришел издалека, но он не принадлежал лесу. Его шум он узнал еще будучи мальчишкой, а теперь слышал не бормотание ветра среди деревьев и не шелест опавшей листвы, а мерное приближение большой группы людей.
В холодные, зимние ночи звуки разносятся на удивительно большое расстояние, и люди были еще далеко: за несколько миль. Это были не индейцы, потому что даже большой отряд индейцев услышать невозможно; это были люди, непривычные к путешествию по ночному лесу.
Лабарж быстро понял, что означает это движение: Зинновий настолько уверился в том, что захватит "Сасквиханну", что высадил на берег матросов, чтобы перехватить его или кого-то из его команды. "Лена" несомненно двигалась сейчас вверх по течению и высаживала эти группы матросов, чтобы они заняли свои места на берегу. Нападение должно было произойти как с суши, так и с моря; очевидно Зинновий решил, что пленных или спасшихся не будет.
Вот этого Жан не предвидел, против этого маневра не имел никакого плана, тем не менее обязан действовать быстро. Нападение с суши лишит "Сасквиханну" команды: снайперы с деревьев могут снимать его людей, как уток.
Он быстро подошел к орудию и, наклонившись, коснулся плеча Елены. Она сразу же открыла глаза, полностью очнувшись ото сна. Он быстро все объяснил.
- Надо идти назад, и поскорее!
Она уже встала и поправляла одежду.
- Вы идите. Я останусь. "Лена" может подойти пока вас не будет, тогда я выстрелю из орудия. Это может остановить ее.
- Вы? Выстрелить из орудия?
Она засмеялась над его удивленным выражением лица.
- Вы забываете, Жан. Я дочь одного из Романовых, и являюсь почетным полковником одного из артиллерийских подразделений. Я несколько раз участвовала в салютах. Оно заряжено?
- Да.
- Тогда все, что я должна сделать - это навести его на цель и дернуть за шнур.
Он заколебался.
- Ладно, но как только придут люди, вы уходите, слышите?
Она встала по стойке смирно и отсалютовала.
- Есть, мой командир. Я возвращусь тотчас же!
Жан Лабарж пробрался через кустарник к умирающему костру и быстро растолкал Коля. Часовые разбудили команду и индейцев.
- Вначале они произведут разведку. Подойдя достаточно близко, они услышат звуки работы и пошлют людей узнать, что происходит. Мое мнение, что Зинновий остался на борту сторожевого корабля, в таком случае, прежде чем атаковать, матросы должны получить его приказ.
Даже если считать индейцев, враг превосходил их по численности. Если патрульный корабль достигнет начала протоки прежде чем "Сасквиханна" будет спущена на воду, шхуна будет уничтожена. К тому же у Лабаржа не хватало людей, чтобы защитить орудие от атаки с суши, хотя оно было единственным средством остановить "Лену", хотя бы ненадолго.
Сколько человек сошло на берег, они не знали, но предполагали, что намного больше их.
- У нас один-единственный шанс, - сказал им Лабарж через несколько мгновений. - спустить шхуну на воду и убираться отсюда к чертовой матери. Коль, возьми двенадцать человек, пусть вкопают эти жерди в землю и натянут тросы. Если мы сделаем так, что "Сасквиханна" "перепрыгнет" черех самую высокую точку прогалины, остальное будет пустяковым делом.
Лабарж еще раньше объяснил Колю технику "прыжка". Две длинные жерди такие же длинные, как мачты шхуны, и намного толще - вкапывались поочередно, одна за другой перед самым носом корабля. Натянули тросы, и люди встали у ворота.
Жан взял шестерых воинов-тлингитов к орудию, а Катлеч повел еще двенадцать в лес, чтобы атаковать тех матросов, которые шли по суше.
Оставив двоих у орудия, Жан с четырьмя двинулся в лес на помощь Катлечу. Елена уже возвратилась к "Сасквиханне".
На мгновение воцарилась тишина. На небольшом возвышении в лесу, на позиции, откуда просматривалось несколько направлений, ждал приближения врага Лабарж со своими воинами. Всего в нескольких ярдах от них Катлеч расставил своих людей по флангам приближающихся русских. За спиной Лабаржа слышались удары молота работавших.
Неожиданно между деревьями стали появляться люди. Вначале показались "промышленники", их было человек двенадцать. "Промышленники", знающие и понимающие лес, будут опасными противниками и хорошими бойцами. Жан быстро объяснил тлингитам, что этих надо убирать первыми.
"Промышленники" шли в авангарде отряда и теперь ожидали подхода матросов с "Лены". Затем совершенно неожиданно раздался глухой грохот их собственного орудия. Тлингиты, как один, приняли этот сигнал за начало боя и открыли огонь. Выстрел Лабаржа раздался лишь на долю секунды позже остальных. Упали четверо "промышленников" и один матрос, но люди Катлеча тоже стреляли, и, наверное, тоже попали в цель. Русские отступили в лес, однако Лабарж из своей тяжелой винтовки сумел ранить еще одного. Растворившись среди деревьев, русские открыли решительный ответный огонь.
Тлингитам не терпелось атаковать, но Жан приказал отходить туда, где стояло орудие. Как только они начали отступление, снова прогрохотало орудие, а затем ответный оглушительный бортовой залп "Лены". Орудия были нацелены высоко и снаряды просвистели по лесу, сшибая ветки и осыпав землю дождем падающих листьев.
Тлингит, находившийся рядом с Лабаржем - человек с худощавым, крепким телом и лицом, испещренном шрамами, - демонстрировал чудеса обращения с винтовкой. Жан видел, как тот выстрелил в, казалось, сплошную стену кустов, и оттуда лицом вниз вывалился "промышленник", начал было подниматься, но тлингит пригвоздил его к земле выстрелом в переносицу.
На некоторое время наступила тишина. Тлингитам не надо было давать советов, когда дело касалось боя в лесу, поэтому его индейцы рассыпались, заняв удобные позиции, прикрывавшие каждый подход к орудию.
Лежа плашмя на вершине небольшого возвышения, Лабарж увидел, что "Лена" находится ярдах в четырехстах, развернувшись поперек пролива. С ее позиции разглядеть прогалину было невозможно; исчезновение шхуны, вероятно, чрезвычайно удивило Зинновия. Один снаряд из орудия Лабаржа повредил фок-мачту патрульного судна. Пока Жан смотрел, по "Лене" ударил еще один снаряд и оторвал кусок фальшборта, рассыпав во все стороны обломки. С палубы корабля раздался крик боли.