– Н-надо спрятаться, – продолжает Аврора. – Залечь на самое темное дно, насколько это… возможно.
Я слышу вой приближающихся сирен.
– Ладно, – говорю я. – Нам пора уходить.
– Давай, держись за меня, – предлагает Фин, помогая мне встать.
– Кэл, м-можешь взять Тая? – просит Аври.
Танк послушно подхватывает Тайлера.
– Вставай, брат.
Кэл поддерживает Тая, мы с Фином – друг друга. Зила с дезинтегратором в руках идет впереди. Стараясь двигаться как можно быстрее, мы ковыляем по разрушенным грузовым помостам и выгнутым палубам. Дым все еще валит, сирены орут, стонущие Несломленные валяются, как упавшие костяшки домино.
Мы добираемся до транзитной станции. Фин сверяется со своим униглассом, дрожащими руками вбивая пункт назначения, пока мы ждем, когда давление в трубе выровняется. К счастью, ударная волна Авроры уничтожила все охранные беспилотники, так что руководство станции вряд ли отследит, куда мы направляемся. Если удастся проникнуть в нижнюю часть Изумрудного города, то, возможно, там мы отыщем темное место, где можно залечь на дно.
Аврора окидывает взглядом доки и поверженных сильдратийцев, кровь застилает ей глаза, покрывает губы. При виде пытающейся встать на ноги Чертовки у меня внутри все сжимается.
– Я так понимаю, вы знакомы, – замечает Аври, вытирая окровавленный нос.
– Да, – отвечает Кэл.
– Дай угадаю, – говорит Фин, оглядывается через плечо и с удвоенной силой принимается тыкать в кнопки управления трубой. – Злая бывшая подружка?
– Нет.
Я бросаю взгляд на Аври.
– Злая нынешняя подружка?
– Хуже.
– Что может быть хуже этого? – недоумевает Зила.
Кэл вздыхает. Двери трубы открываются, и он, оглядываясь, ныряет в поток.
– Она моя сестра.
4. Зила
Аврора подтверждает, что наше укрытие вполне соответствует ее представлениям: здесь глубоко и темно.
Все шесть членов нашей команды, втиснувшись в пространство между пересечением одиннадцати транспортных труб, плотно прижимаются друг к другу. Положение весьма опасное: каждая стена располагается под разным углом и вынуждает нас находиться в напряжении, лишь бы просто оставаться на месте. Стоит только на мгновение проявить невнимательность, как мы тут же провалимся в пропасть.
Прежде Финиану удавалось сдерживать наше продвижение по трубе – этого времени хватило, чтобы открыть в ней люк аварийного выхода. Выбравшись из системы труб, мы оказались в темном пространстве транзитной сети. Наше нынешнее убежище – крохотный, тесный закуток, который постоянно вибрирует и содрогается, когда местные жители, один за другим, проносятся мимо, но из-за высокой скорости никто из них не замечает наш импровизированный тайник. Мы – сплошной клубок из конечностей и рюкзаков, зато во временной безопасности.
Обо всем этом я размышляю под окружающую нас симфонию жужжания и свиста, мозг гудит со скоростью транспортной трубы. Я вдруг осознаю, что постукиваю одним пальцем по колену: ритм то меняется, то повторяется. Комбинация мне неизвестна, но она все равно откуда-то всплывает в моем сознании.
Тук.
Тук-тук.
Тук.
Тайлер первым нарушает молчание. Он вместе с сестрой забился в самый дальний угол, поджав под себя колени в попытке защитить промежность. Мне следовало бы осмотреть его недавнюю травму, однако я прикинула, что вероятность получить отказ, сопровождаемый саркастичным замечанием Финиана, составляет почти сто процентов.
Тайлер, до сих пор не оправившийся от потрясения, говорит:
– Кэл, у нас и так назревает куча проблем, еще и этот сюрприз нарисовался.
– Моя сестра славится умением появляться в самое неподходящее время, – отвечает наш Танк. На его лице по-прежнему кровь – его собственная и Несломненного.
– И откуда она взялась? – интересуется Скарлетт.
– Не знаю, – сообщает Кэл. – Я не видел Саэдии с тех пор, как отправился в Академию. Она даже не знала, что я вступил в Легион Авроры.
– Она упоминала Несломленных, с которыми мы подрались в баре на Мировом Корабле, – продолжает Тайлер. – Полагаю, это они донесли ей о тебе.
Кэл склоняет голову:
– Я же говорил: эта драка была отвлекающим маневром.
– Потому что я назвал тебя по имени, – замечает Тайлер.
Кэл задумчиво кивает:
– Наверное, стоило закрыть им рты навсегда…
Мой палец вновь непроизвольно отстукивает дробь по колену. Рука, похоже, двигается сама по себе и в следующее мгновение начинает отбивать ритм по левому предплечью.
Ох!
До меня внезапно доходит, что я повторяю движение пальца адмирала Адамса во время трансляции, в которой он осудил наши действия. Я просмотрела эту запись уже четырнадцать раз – не стала подавлять в себе это необъяснимое желание. По своему опыту могу сказать: когда мой разум цепляется за что-то, казалось бы, незначительное, чаще всего это решение проблемы, которую я еще не определила.