– Понял тебя, – откликается Тай. – Всем быть начеку.
Хороший совет, и я усердно пытаюсь следовать ему: игнорирую тревогу, набухающую в груди. Однако по мере того как я продвигаюсь за лучом фонарика по темному коридору, на коже нарастает слабое покалывание.
Оно похоже на уколы булавок и иголок или статическое электричество, которое с треском расползается от груди к пальцам рук и ног. Я слышу впереди обрывки фраз, у меня перехватывает дыхание, когда из-за угла показывается группа из пяти фигур – она шагает по коридору в нашу сторону.
Кошкин хвост, это же люди!
Все они облачены в серые комбинезоны миссии «Хэдфилда», и одна из женщин смеется – ясный, кристально чистый звук в темноте. Потрясение от увиденного настолько сильно, что становится для меня сродни пощечине. Я пытаюсь резко остановиться, но происходит все так, как меня предупреждали: от внезапного движения тело отбрасывает назад, я лечу кубарем и врезаюсь прямо в грудь Кэла. От удара он охает, ловит меня одной сильной рукой, а другой хватается за дверной косяк, чтобы удержать нас на месте.
– Аври, у тебя там все хорошо? – Фин оборачивается, желая узнать, что случилось.
Пульс стучит у меня в висках. Я вдруг осознаю, что люди исчезли.
До меня доходит, что ни на одном из них не было скафандров.
Я слышала их, несмотря на вакуум.
И они шли, хотя силы тяжести нет.
Неужели это были… призраки?
Нет, нет, этого не может быть. Я ощущаю покалывание в кончиках пальцев, накапливаемое в них статическое электричество. Прямо как тогда, когда я разнесла корабль в доках Изумрудного города. Как тогда, когда вижу то, что сбывается потом. Закрыв глаза, я почувствую пробуждение силы – бездонную полуночную синеву под кожей. Однако сейчас увиденное не совсем похоже на одно из моих видений, оно больше напоминает… ожившее воспоминание «Хэдфилда»?
– Ты в порядке? – спрашивает Кэл, пристально всматриваясь в мои глаза.
Я моргаю, устремив взгляд туда, где заметила людей, и качаю головой:
– Я…
– Ты что-то видела, бе’шмаи?
– Я… – Сглатываю слюну, во рту внезапно пересыхает. – Не знаю…
Парни обмениваются взглядами: никто из них особо не верит моим словам, но из вежливости не устраивают мне допрос. Фин пытается разрядить мрачную обстановку.
– Что мы забыли, Беглянка? – спрашивает он.
– Мы забыли золотое правило. – Я стараюсь говорить весело, но у меня не выходит.
Тем не менее Фин – славный парень и вновь проговаривает вместе со мной пройденный урок:
– Ме-е-е-елкие движения.
Мы продолжаем путь к мостику, и во мне нарастает отчетливое ощущение неправильности, какого-то предчувствия. Находиться здесь, видеть это место своими глазами… Не сказать будто я не понимаю, что оказалась более чем на два столетия вперед. Вовсе нет. Об этом говорит все мое окружение: пришельцы, технологии, полное отсутствие чего-то знакомого. Однако то, что было блестящим и новым всего несколько недель назад, теперь выглядит обветшалым. Абсолютно мертвым.
Мне так грустно за «Хэдфилд».
В коммуникаторе раздается голос Зилы:
– Аврора, твои жизненные показатели скачут. Тебе нужна помощь?
– Я в порядке, – вру я, хотя мой голос все еще дрожит.
– Мы почти у мостика, – сообщает Фин. – Здесь есть шахта лифта. Если она не заблокирована, мы можем проплыть по ней вверх, мимо криоуровней.
Криоуровни. Там, где я уснула в надежде очнуться в новом мире, в новой жизни. Там, где Тайлер обнаружил меня в окружении трупов тех, с кем я отправилась в путь. Сердце гулко стучит, в ушах шумит. Я вынуждаю себя заговорить:
– Я пойду… я хочу увидеть их.
– Бе’шмаи? – Кэл неуверенно наблюдает за мной в сумраке.
– Если где я и могу вспомнить… могу что-то узнать, так это, скорее всего, там. – Я сглатываю. – Там, где все… все это произошло.
В моих устах эти аргументы звучат почти разумно. Как будто место, где я выжила, интересует меня лишь с научной точки зрения, а не влечет к себе, как мотылька на пламя. Не хочется рассказывать ребятам, не хочется говорить ничего, что может выставить меня сумасшедшей, однако весь коридор вокруг нас сейчас ожил. Он полон людей: они снуют по нему, смеются, разговаривают. Я чувствую их. Я вижу их. Я слышу их.
Но все они мертвы. Отголоски, въевшиеся в корабль, как застарелые пятна крови.
– Хочешь, чтобы я пошел с тобой? – тихо спрашивает Кэл.
Я молча киваю, глядя на окружающие меня фигуры.