Я подкрадываюсь к ближайшему охраннику.
– КРАСНАЯ ТРЕВОГА, – звучит по громкой связи. – ПРИБЛИЖАЮТСЯ РАКЕТЫ. ЛОВУШКИ АКТИВИРОВАНЫ. ВСЕМУ ЭКИПАЖУ ПРИГОТОВИТЬСЯ. ЗАПУСК АВИАПОЛКА ИСТРЕБИТЕЛЕЙ.
Финиан встречается со мной взглядом и кивает. «Андараэль» кренится набок – рулевое устройство совершает маневр, уводящий судно из-под удара. Я слышу грохот его двигателей, глухой стук, с которым выдвигается импульсное оружие. Внутренний Враг бьется о темницу моих ребер, жаждая пролить кровь. Он хочется оказаться на свободе, рядом со своими братьями и сестрами, продираться сквозь черноту и красноту, наслаждаться вкусом соли и дыма, исполнять танец крови.
Но мы отлично можем станцевать и здесь.
Я снимаю с плеча дезинтеграторную винтовку и четыре раза стреляю в головы ближайших ко мне охранников.
Пальцы Финиана порхают над униглассом, защитное поле вокруг их камеры в конце концов гаснет.
Зила выскакивает за дверь, быстро стреляет и обезвреживает еще одного стражника выстрелом в позвоночник.
Я бросаю свою винтовку Скарлетт, а сам выхватываю из-за спины клинки. Она ловит оружие, и воздух наполняется выстрелами: беспорядочной пальбой Скарлетт и более точной очередью Зилы.
Адепты застигнуты врасплох: одни разбегаются в поисках укрытия, другие оборачиваются ко мне. Я петляю между ними, рублю клинками, раскачиваюсь вместе с кренящейся подо мной палубой, под песню сирен, пока тот, кем мне не хотелось быть, не всплывает на поверхность. Я чувствую на своей руке ладонь отца, которая направляла мои удары во время наших с Саэдии тренировок, до того как наша семья распалась, а наш мир погиб.
Еще один воин падает от моих клинков. Я ощущаю вкус крови на языке. Выстрел дезинтегратора бьет меня в плечо, и один из клинков вылетает из моей раскрытой ладони. Точный удар Зилы не дает сопернику довести дело до конца; превозмогая боль, я бью в ответ, перерезаю горло врагу, фонтаны темной крови заливают потолок, стены, мои руки и лицо.
Покажи им, кто ты есть, Кэлиис.
Покажи им, что ты есть.
В тот миг я – ничто. Никаких мыслей. Только движение. Потерянное во времени, в гимне, гипнотическом, пьянящем танце крови. А когда музыка внезапно обрывается, когда пробирающий до костей удар по корпусу «Андараэли» выводит меня из транса, я оглядываюсь вокруг и вижу, что натворил.
Девять тел. Девять мужчин и женщин: когда-то они жили, дышали, а теперь превратились в остывающие куски мяса. Меня охватывает восторг. Отвращение. В ушах стучит пульс, от рук разит кровью.
Вот, кто ты есть, Кэлиис, – шепчет Внутренний Враг.
Ты рожден для войны.
И’на Сай’нуит.
Но Враг отступает, когда «Андараэль» содрогается, тяжелые удары обрушиваются на корпус корабля, сирены продолжают выть. Я вижу, как Скарлетт поднимается с палубы, Финиан пытается встать после падения. В их глазах появляется ужас при виде устроенной мной резни. Зила более практична, однако даже над ней нависает тень, когда она разглядывает залитый кровью пол, тела. От друзей исходит страх. Перед тем, кто я есть и что сделал. Но все это не имеет значения.
Потому что оно сделано ради нее.
Авроры.
Я забираю ключ доступа у поверженного охранника, отключаю защитное поле вокруг ее камеры. Она, как и всегда, прекрасна, глаза закрыты, черно-белые пряди обрамляют трепещущие во сне веки.
Пока я расстегиваю на ней наручники, Зила входит в камеру и встает рядом со мной. Затем с помощью унигласса быстро считывает с моей бе’шмаи показания, снимает с ее запястья кожный пластырь. Достав украденные из медпункта инструменты, прижимает пневматический шприц к горлу Авроры.
– Она напичкана успокоительными, – сообщает Зила. – Нужно какое-то время, чтобы…
– Я понесу ее, – говорю я, беря Аврору на руки. – Нам пора идти.
– Но твое плечо, – возражает Зила. – Ты ра…
– Я в порядке, – перебиваю ее, выходя из камеры. – Нам нужно идти. Сейчас же.
– И каков план? – интересуется Скарлетт.
«Андараэль» сотрясает новый удар, за ним – еще один. Я бросаю взгляд на терминал надзирателя, где видны изображения Складки снаружи. Общая цветовая гамма черно-белая, но вода по-прежнему красная. Три терранских штурмовика сожжены, один из авианосцев выведен из строя. Несломленные сражаются бесстрашно. Превосходно. Но бой для «Андараэли» все равно складывается неудачно. Пустота кишит истребителями – тупоносыми, похожими на бульдогов терранскими мустангами и клинообразными силуэтами сильдратийских корветов, которые то появляются, то исчезают в нарастающей огненной буре. Защитные экраны «Андараэли» разрушены; теперь терранские ракеты молотят по корпусу. После очередного удара из приборов вылетают искры, сирены надрываются.