— Ладно, ты тут сиди, а я пойду помоюсь.
— Дай комиксы!
Вова протянул купленный в городе журнал.
— И лимонад. И печенье! Нет! Не это! С начинкой!
Ритка сидела в предбаннике, бесстыжая, распаренная, розовая, вся пахнущая ягодным японским шампунем.
Вова сбросил с себя ненавистную одежду и принялся мыться. Она подошла к нему и стала намыливать ему спину.
— Что у вас менеджеры говорят? Будут заказы? — спросила она.
— Да говорят, что будут. Хрен их знает…
Когда они вышли в предбанник, она помогла ему вытереться, села на скамейку, притянула его к себе и взялась за член.
Истосковавшийся за неделю, он тут же возбудился и довольно быстро кончил. Плеснул пива в стакан, выпил, опустился на корточки и притянул ее к себе поближе, раздвинул ноги и припал к ее розовым влажным складкам.
— Когда у тебя отпуск? Ты негодяй! Оставайся с нами! Я тебя никуда не пущу! Ах, Вова! Да! Еще вот так, да!
Придя в себя после трясучки, она, как пьяная, поднялась с лавки и села за стол, подперев голову. Усмехнулась и вылила остатки пива в стакан.
Потом они сидели в доме, все втроем, за столом, и ели продукты, привезенные Вовой из города. Там была большая курица гриль, завернутая сначала в тонкий лаваш, а потом в фольгу. Коньяк, семга, небольшой шоколадный торт, магазинные салаты, соки и всякое другое по мелочи.
Было жарко. Вокруг лампочки на потолке нарезала бесконечные круги пришедшая в себя муха. Радио играло на холодильнике.
— Эта чуча знаешь, что седня утром устроила?! — разрывая курицу, увлеченно рассказывала Ритка. — Утром холодина, заморозки, в доме дубак, а он ходит босиком по полу! Меня чуть инфаркт не хватил! Синий весь! Ледяной!
— Па-па! Па! — все дергал Вову за плечо мальчик. — Па! Ну Па!
— А обогреватель что? — разливал коньяк красный разомлевший Вова.
— Па-па!
— Так свет же вырубили!
— Па!!!
— Ну что тебе?! — Вова обнял стоящего рядом мальчика.
— Ты спиннер купил?
— Что это еще за спиннер? О чем вы за спиной матери договариваетесь?
— Купил. Сходи в машину. В бардачке. Щас я открою, дай ключи.
— Я сам! Я знаю, на что нажать! — и мальчик убежал.
— Шапку надень! — крикнула вдогонку Ритка. — Че за спиннер такой? Что это такое? — обратилась она к Вове.
Вовик отмахнулся и стал читать только что пришедшую эсэмэску.
Через секунду прибежал Илюша и стал распаковывать огненно-красную игрушку.
— И чего это? — Ритка взяла пластмасску себе.
— Мама! Ну, мама!
— Подожди! — Ритка отодвинула малыша рукой. — Дай, мама сначала посмотрит! Может, это вредное какое-нибудь. Может, тебе такое нельзя! — и она принялась изучать игрушку. — И че это?
— Это надо крутить!
— Просто крутить и все? И в чем прикол? Очки начисляются? Или оно песенки поет? Или что?
— Ну нет! Ну просто! Вот так, дай!
— Мама должна разобраться! Мама сама покрутит! Тихо! — и Ритка крутанула игрушку пальцем. — Вот так, и все?
— Ну да!
— Я теперь модная, да? Я теперь в тренде?
— О-о-о-о! — приподнял брови Вовик.
— Сфотай меня! Типа я модная мать!
Вовик стал примеряться к ней с телефоном, а она начала позировать.
Нафотографировавшись, Ритка отдала игрушку ребенку.
На какое-то время он успокоился, умудрившись одновременно и крутить спиннер, и есть торт, и читать комиксы. Тем временем родители уже уговорили бутылку коньяка.
— Па! Па! А кто такие херувимчики? — подлез Илюша.
Вова вытер губы салфеткой.
— Так. Ну, как там у нас было? «И поставил он херувима с огненным мечом охранять вход»… как-то так, что ли? Это ангел такой.
— Я ангел с огненным мечом? — изумился мальчик.
— Ты маленький мальчик с кудрявенькими беленькими волосиками! — Вовик поцеловал его в висок.
— А херувимчик кто такой?
— А-а-а! Это ангелок такой, маленький такой мальчик с крылышками. Типа купидончика.
— Кусается?
— Нет. Не думаю. Разве что только если очень нужно.
— Ма! А дай ручку.
— Зачем тебе ручка? Ну-ка, не ходи по полу, я сказала!
— Но ведь жарко!
— А по полу холодом тянет! Зачем тебе ручка?
— Ну надо… В журнале надо пройти по лабиринту.
— Я не знаю, — устало вздохнула Ритка. — Вот ручка какая-то… она не пишет… вот эта тоже не пишет… Я не знаю. Зачем тебе?
— «Пройдите по лабиринту, чтобы помочь человеку-пауку»! Вот. Видишь?
— Вот еще за твоего человека-паука у меня голова не болела! Ну-ка ложись в постель и не ходи голыми ногами по полу! У меня ремень где-то тут был! Вова! Дай мне ремень!
Но Вова, утомленный рабочим днем, баней и коньяком уже спал.
На следующий день, солнечным утром, Ритка вышла на веранду в теплых тапочках, халате и с кружкой кофе в руках.
Вова с Илюшей мастерили недавно купленную удочку: привязывали к ней леску, а к леске - крючок.
— Возьмем котелок. Ты обещал, что будем варить уху.
— Я не думаю, что это будет удобно… Давай возьмем решетку-гриль и просто поджарим рыбку.
— А так можно?
— А чё ж нельзя?
В солнечном свете прозрачной осени ярко сверкала река. Белоснежные облака замерли в бездонном небе.
Закинув удочку, Вова пошел разводить костер, как вдруг Ритка вытащила небольшого чебачка.
— Вот у вас мама на все руки мастер! — похвасталась Ритка.
Однако после этого удача отошла от них, и поплавок молчал.
— Надо прикорм, — печально сказал Илюша. — Надо кашу кинуть, кашей их подманить.
— Ну вот еще! Я не дам вам продукты переводить! Будут они еще в реку кашу кидать! — заявила Ритка, выставляя принесенные из дома продукты на подстилку под старой ивой. — Я куриные ножки в томатном соусе буду на решетку выкладывать. Вы будете жарить свою рыбу?
Илюша присел над ведром:
— Она хорошая, жалко ее… - и он дотронулся до одинокой рыбки пальцем.
— Да там и жрать-то нечего, одни кости сплошные. Была бы кошка, — Ритка тоже заглянула в ведро.
— Я ее отпущу! — нашелся Илюша. Он спустился с ведром к берегу и вылил всю воду в месте с рыбкой в реку. — Пока, рыбка! Плыви домой и не попадайся больше на крючок!
Курица на решетке приготовилась махом. Удочка молчала. Березы на том берегу сияли всеми оттенками золота. Коньяк тоже пошел хорошо. Они все сидели вокруг костра. Илюша на корточках, вгрызаясь в запеченную курятину. Ритка на коленях над скатертью с продуктами. А Вова лежал на боку, запихивая в жаркие угли большие светлые картофелины, которые любят показывать в рекламе чипсов.