— Ну, и где он? — Саша прошла в квартиру и расхлебянила балконную дверь.
Из-за ее низкорослости я прекрасно видел непрокрашенные темные корни ее пергидрольных волос.
— Он должен был платить десятого.
— А уже двадцать седьмое, — приподняв брови, сказала она.
— Ну да. Он звонил девятого, сказал, что отдаст одиннадцатого или максимум двенадцатого. Хм… Ну, я позвонил двенадцатого, а он трубку не берет. И все…
— И ты две недели ему так и звонишь?
— Ну, типа…
Мы нехорошо замолчали.
— Не знаю, что делать сейчас, — сознался я.
— А че делать. Замок менять и новых людей заселять. Че делать? То и делать.
— У него тут немного личных вещей осталось.
— Вынеси в подъезд к мусоропроводу или себе забери.
— А замок?
— Бабло давай. У меня есть человечек, он поменяет. Или сам поменяй.
— Нет. Я и так тут задержался, — и я полез в карман.
— Есть у меня на примете одна женщина хорошая, учительница. И еще пожилой отец со взрослым сыном. Так что как выгорит, так и позвоню тебе. Приедешь, оформим, — и она спрятала мои деньги в сумочку.
Когда я остался один, то полез разбирать его немногочисленные брошенные вещи. Носки и трусы. Кроссовки и джинсы. Чистые общие тетради. Дорогой хороший калькулятор. И мини музыкальный центр. Три аккуратные коробочки. Две — колонки, и одна по середине — сам проигрыватель.
На сердце стало полегче, все как-никак утешительный бонус. И в конце я еще нарыл две флешки на восемь и шестнадцать гигов.
Измученный и взапревший, я поехал прочь из ненавистного города.
========== Глава 6 ==========
Комментарий к Глава 6
Эту главу я хочу посвятить Коте. Коте, никого не слушай и будь счастлива. Лю тя!))
И еще хочу обратиться к неравнодушным читательницам!
Не в службу, а в дружбу - дайте имя главному герою. Ну внатуре, мальчик уже шестую главу без имени живет, в самом-то деле! А?
Видел я ее дом. Бесконечно длинную девятиэтажку с двумя арками. И там правда была остановка — и даже зеленая клетка с арбузами. С одной стороны, за дорогой, за сквером, гудела станция электричек, а с другой стороны, через трамвайные пути — птичий рынок. Тут были живые звери, всякие утята, цыплята. Они сидели в клетках и пищали. Но больше всего было мешков с комбикормом и всяким просо, опилками, и… я даже не знаю. Вокруг этих мешков летали тучи обезумевших от счастья воробьев.
На первом этаже торгового центра увидел я и забегаловку с претензией на ресторан «Кушай Суши». Вывеска была яркая, бело-розовая, не пройдешь мимо.
Я не знал, что выбрать, и поэтому просто взял большой килограммовый набор-ассорти по акции и теперь уже точно поехал прочь из города.
Как это было ни странно, но она меня ждала. Сидела на соседской лавочке, в тени сирени, позволяя какому-то щенку покусывать свои пальцы, и смотрела на меня. А когда я вышел из машины, чтобы открыть ворота, она встала, оторвала кусок лопуха и, прикрываясь им, вырвала крапиву и обожгла мне руку.
— Ай! — сказал я. — За что?!
— За то, что ты меня не предупредил! — она замахнулась мне по ногам, но я был в джинсах.
— Я в полседьмого утра уехал! Я думал, ты спишь!
— А позвонить?!
— Телефон сел, а зарядник дома. Ну, ты чего?
— Да уже ничего! Все! Сволочь ты, так я и знала!
Я открыл ворота и подошел к машине.
— А ты ждала меня? — улыбнулся я.
— Да нужен ты мне больно!
— А я мимо твоего дома проезжал. Суши купил…
— Какие суши? — тут же насторожилась она.
— Да так… ну, раз ты уходишь…
— Да они, поди, и несвежие…
— Целый набор.
Она внимательно осмотрела меня, а я — ее. Тут же усмехнулась и скрутилась в спираль. Я уже понял, что это, как поднятый кошачий хвост, говорило о том, что она возбуждена и заинтересована.
Все три окна в двух комнатах были плотно зашторены, и солнце почти не проникало в дом. Я прошел к холодильнику, достал льда, бросил в стакан с водой и жадно напился. Она занырнула в пакет и принялась доставать пластиковые контейнеры. Нашла чек и принялась внимательно изучать его.
— Класс! Так офигенно видеть это здесь, в деревне! Таксь… Вот эти обожаю! А эти, скорее всего, вчерашние. А эти — новые какие-то… С чем это? Хм. Ладно. Мы все это проверим на пляже.
— Опять на пляж? — изумился я.
— А тебе разве после пыльного города не хочется на пляж? — нежно удивилась она.
В принципе, мне было все равно.
Я зашел в соседнюю комнату за плавками. Скинул штаны, надел плавки и футболку. Хотя можно было даже и футболку не надевать. Оглядевшись, я вышел из комнаты…
Оба окна были задернуты красными шторами, из-за чего комната оказалась заполнена густым горячим красным полумраком. Стол, холодильник, печка. Оса, ползающая по сахарнице.
Она стояла прямо передо мной, у стола. Еще не успела переодеться, и на ней была только верхняя часть купальника. Один синий лифчик, и все.
— Легкий стриптиз! — немного смутившись, улыбнулась она.
Все во мне разогрелось, набухло и замерло. Стройные гладкие ноги казались еще длиннее и стройнее, потому что она стояла на цыпочках. Плоский живот, растрепанные белые волосы. Тут, в горячем полумраке, кожа ее казалось почти шоколадной, и купальник только подчеркивал наготу.
Я не ошибся, она была гладко выбрита, и, так и застряв в дверном проеме, я смотрел ей между ног, на две маленькие розовые половинки, аккуратно прижатые друг к другу. Они были как абрикос, нежные и идеальные, с простой черточкой посередине, которая все же сломала мне мозг и вздыбила сердце.
Не помню, как я оказался рядом, но я вжал ее в себя и душно присосался к губам. Она охотно ответила, обняла меня. Мягко, но настойчиво я положил ее на кровать, а сам встал на пол на колени.
Все разом вышло из меня. Осталось только огромное, на всю грудную клетку, горячее электрическое сердце.
Я должен был дотронуться до этих половинок языком. Должен был проникнуть между них внутрь. В маленькое, розовое, теплое и влажное. В ее самое сокровенное.
Сначала я просто расплющил язык и прижал его к этим гладким половинкам розового абрикоса. Когда они нагрелись от моего языка, я сжал его и острым кончиком раздвинул влажные половинки.
Она нежно выдохнула, положила мне ноги на плечи и взяла за волосы.
Закрыв глаза и слушая ее постанывание вперемешку с шумом крови в ушах, я не спеша блуждал языком. Сначала просто петлял между складками, обводил языком клитор. Потом ускорялся. Сосал правую, а потом левую половинку — и опять начинал теребить клитор.
Она вскрикнула, застонала, выгнулась и села, вжала мое лицо в себя, задергалась и забрызгала мою свежую накрахмаленную простынь. Я видел еще, как ее добивают редкие судороги. Закатывая глаза, она провела тыльной стороной дрожащей ладони по лбу, усмехнулась и упала на подушки.
Я замер, сидя на полу. Меня, честно сказать, тоже немного потряхивало. Все вышло так… в один миг…
Я знал только то, что во всем мире пылает бесконечный знойный летний день, шторы плотно задернуты, и дверь, кажется, закрыта, и что она вся голая, лежа на моей кровати, приходит в себя после оргазма.