Она пнула его ногой и ухитрилась попасть в подбородок. Разбойник с криком отпрянул, но тут же бросился на нее снова. Ильдико перевернулась на спину и, помогая себе локтями, выползла из своего убежища.
Она неловко поднялась на ноги и поняла, что угодила в самую гущу схватки. Воины, защищавшие ее у телеги, отбивались от разбойников, не замечая, что ее нашли. Подхватив подол платья, Ильдико собралась бежать, хотя понятия не имела куда. Грабитель, обойдя повозку, медленно подбирался к Ильдико, размахивая ножом и плотоядно скалясь.
Ильдико развернулась, намереваясь броситься прочь. Но не успела. Легкое дуновение ветра коснулось ее щеки и пошевелило волосы. Сзади послышался тихий треск, и, оглянувшись, она увидела, что грабитель падает на колени, а из головы у него торчит топор. На лице застыло изумленное выражение, будто он не мог поверить, что умер. Он повалился спиной в грязь и застыл.
Ильдико резко обернулась и увидела, что к ней бежит Бришен. Не останавливаясь, он подхватил ее одной рукой за талию и прижал к себе.
– Не такой свадебный подарок я для тебя приготовил, – задыхаясь, проговорил он. – Но я исправлю это упущение.
Глава 6
В схватке потеряли троих. Бришен считал, что трое – слишком много, и боль камнем давила на сердце. Первый, Крошаг, был средним сыном стюарда королевской семьи и одним из тех, кто добровольно вызвался в сопровождающие. Нейма, погибшая от стрелы, всю дорогу из Харадиса в Присид ломала голову над тем, как обеспечить приданым двух близняшек. Теперь дочери выйдут замуж, а их мать этого не увидит.
Острее всего Бришен переживал гибель Талумея. Тот был молод, мечтал проявить себя, с готовностью признавал ошибки и едва не сошел с ума от радости, когда его назначили в свиту принца. Бришен пообещал себе, что лично доставит матери Талумея его огонь жизни.
К нему приблизилась Анхусет, и он отбросил печальные мысли. Слепящий утренний свет освещал ее фигуру сзади и заливал трупы за ее спиной желтым сиянием.
Анхусет смотрела на него, сощурившись и поджав губы. Бришен пораженно отпрянул, когда кузина вдруг упала перед ним на колени. Отряд, расположившийся у дороги, затих. Наступила мертвая тишина.
Склонив голову, Анхусет протянула ему на вытянутых руках свой меч.
– Я подвела вас, Ваше Высочество. Возьмите в наказание мою жизнь и мой огонь жизни, – хриплым от стыда голосом произнесла она, глядя в землю.
– Что ты такое говоришь? – поразился Бришен.
Анхусет не подняла головы, все так же держа меч на вытянутых руках.
– Мне было поручено защитить херцегеши. Я не справилась с заданием. Если бы не вы, она бы погибла.
Бришен поморщился. Его кузина, должно быть, приложилась к бочонку вина из повозки с провизией, иначе каким образом она могла прийти к такому смехотворному умозаключению? Он действительно спас Ильдико от разбойника, но причем тут Анхусет? Его кузина исключительно умелый воин, и в армии Каи ее уважают за храбрость и мастерство, но она не богиня войны.
Она и те двое, что стерегли Ильдико, оказались против нападающих в меньшинстве. Они сражались решительно и храбро, но их было слишком мало. Анхусет никак не смогла бы заметить, что один из грабителей пробрался под телегу, потому что для этого ей пришлось бы повернуться к противникам спиной, и тогда ей в два счета отрубили бы голову.
Бришен смотрел сверху вниз на сияющие в свете солнца серебристые волосы. Обернувшись, он увидел неподалеку Ильдико, сидящую на пне. У нее слипались глаза, и она сутулилась от усталости. Ее стеной окружали хмурые солдаты каи с оружием наизготове.
– Ильдико. – Она медленно подняла голову. – Подойди, пожалуйста, – позвал он.
Она поднялась, отряхнула платье и встала рядом с ним возле коленопреклоненной Анхусет.
– В чем дело? – нахмурившись, спросила Ильдико.
Бришен махнул рукой на Анхусет, которая упорно не поднимала головы.
– Мой лейтенант желает, чтобы я казнил ее за то, что она не смогла тебя защитить.
– Что?
В этот раз ему не пришлось распознавать выражение на лице жены. Вопрос и тон Ильдико говорили сами за себя. Одна мысль о казни ей претила. Бришен не собирался убивать двоюродную сестру, тем более что она ни в чем не виновата. Пусть протокол и предполагает, что решение относительно вины Анхусет первоначально принимает пострадавшая от ее действий сторона, но последнее слово все равно остается за ним.