Выбрать главу

Присутствовал и был замечен тот, с кем у Северин случился длительный роман — кинематографист Эразмо Сент-Джон, шокирующе похудевший в сравнении с былой комплекцией профессионального боксёра. Его увядшая рука сжимала пальцы того мальчика, об интервью с которым мы все умоляли, будь оно длиной в минуту или две — того мальчика, которого привезли из Адониса вместо Северин, то существо, которое мы здесь, в Городе Мишуры, должны лицезреть взамен нашей старой подруги. На момент написания этой колонки ребёнок никаким образом не продемонстрировал способность говорить. Какое разочарование для нашего маленького сообщества, для которого разговоры — жизненная необходимость. Мы скорее перестанем дышать, чем перестанем рассказывать истории о наших жизнях — и всё же он ничего не говорит, и Сент-Джон его не принуждает.

Давным-давно я делала репортаж с премьеры «Красного зверя Сатурна», где старина Перси впервые появился с маленьким свёртком, укутанным в шёлк графитового цвета, в свивальнике от Фосколо, и странным образом вышло так, что мне удалось задокументировать большую часть жизни знаменитой документальщицы. Но, боюсь, ваша покорная слуга должна подвести преждевременный итог жизнеописания несчастной души, ибо вся эта история — слишком тяжкий груз. Ах, если бы всё случилось как-то иначе и не закончилось в дождливую субботу, в пустом стеклянном гробу…

Довольно. Хоть обычай мой таков, что в финале я всех вас приглашаю разделить со мною театральную ложу, сегодня пустующее место отведено мёртвым. Взгляните на неутомимый маленький прожектор в вечернем небе: Венера, единственная, кто знает секреты, которые мы, бедные болтливые обезьянки, так жаждем раскрыть.

Хальфрида Х.,

главный редактор

У меня имеются собственные мысли по поводу происхождения Северин Анк, дорогие мои, но я никому не расскажу. Любой Дед Мороз, который не зря таковым зовётся, приберегает кое-какие подарочки на следующий год.

Пять минут до занавеса, огни уже угасают, и я должен разыскать своё кресло. Остаюсь вашим покорным слугой,

Элджернон Б.,

главный редактор

Часть первая:

БЕЛЫЕ СТРАНИЦЫ

Ныне хочу рассказать про тела, превращенные в формы Новые. Боги, — ведь вы превращения эти вершили, — Дайте ж замыслу ход и мою от начала вселенной До наступивших времен непрерывную песнь доведите[7].
Овидий, «Метаморфозы»

Чтобы актриса смогла добиться успеха, она должна обладать лицом Венеры, мозгами Минервы, грацией Терпсихоры, памятью Маколея[8], фигурой Юноны и шкурой носорога.

Этель Бэрримор[9]

СИЯЮЩАЯ КОЛЕСНИЦА, ВОРОБЬЯМИ ТВОИМИ ВЛЕКОМАЯ[10]

(«Оксблад Филмз», реж. Северин Анк, 1946 г.)

С1 НАТ. КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ, МОСКВА —

ДЕНЬ 1, БЛИЖЕ К ВЕЧЕРУ [12 ИЮЛЯ 1944]

[На просторных чистых улицах солнечной Москвы тут и там виднеются тележки мороженщиков, фокусники и ослеплённые блеском туристы. Уличные фонари украшены гирляндами из цветков липы, подсолнечника, гвоздик. Собирается весёлая, нетерпеливая и плотная толпа; камера следит за тем, как она врывается на Красную площадь. Великолепные башни Кремля, похожие на мороженое, щедро отражают солнечные лучи. Престарелый ЦАРЬ НИКОЛАЙ II, его всё ещё красивая супруга и пятеро их статных детей в блестящих кушаках машут артиллеристам, которые стоят по стойке смирно на пусковой площадке Всемирной выставки 1944 года. Площадка изукрашена гофрированными лентами и подвесными летними фонарями, обрамлена знамёнами, на которых написаны пожелания удачи и счастливого пути на английском, русском, китайском, немецком, испанском и арабском языках.]

СЕВЕРИН АНН и её СЪЁМОЧНАЯ ГРУППА отрывисто машут руками, к их гладким шлемам и блестящим дыхательным аппаратам липнет конфетти. Улыбка СЕВЕРИН безупречная, отработанная — улыбка честной молодой женщины, которой светит будущее, полное надежд. У её ног блестит шлем с медными плавниками. Заметно, что в женской одежде СЕВЕРИН неловко, и она надела её только ради того, чтобы снять эту сцену, которой намеревается во время окончательного монтажа придать ироничный и насмешливый характер: она играет роль самой себя, которая не играет роли, чтобы рассказать некую совершенно иную историю. Изгиб губ выдаёт любому, кто её знает, безграничное пренебрежение к причудливому костюму с развевающейся юбочкой — гибриду плавательного комбинезона и трико воздушной гимнастки, который так приятно возбуждает толпу. Ветер колышет чёрный шёлк вокруг её бёдер. Она изящно прижимает одной рукой к боку футляр из красного дерева, в котором, несомненно, находится Джордж — её любимая камера. Члены съёмочной группы, затянув ремни на контейнерах с киноплёнкой, кофрах с едой, кислородными баллонами и прочей некрупной кладью, взваливают их на свои широкие спины. Основной багаж экспедиции — инвентарь и припасы, педантично спланированные, купленные, внесённые в реестр и упакованные, — был помещён в грузовые отсеки минувшей ночью. То, что СЕВЕРИН и её подручные несут с собой, они несут ради камеры, ради фильма, который снимается о том фильме, который они снимают.

вернуться

7

Пер. С. В. Шервинского.

вернуться

8

Подразумевается Томас Бабингтон Маколей, британский государственный деятель XIX века, обладавший поразительной эйдейтической памятью.

вернуться

9

Этель Бэрримор — американская актриса (1879–1959).

вернуться

10

Название киноленты отсылает к «Гимну Афродите» Сапфо и упомянутой в нём колеснице, запряжённой воробьями, на которой путешествует богиня.