========== Стоит ли оно того? В преддверии Жатвы. ==========
11 ноября
Замёрзла. Очень замёрзла. Медленно натягиваю шерстяное покрывало, чтобы забыться во сне. Но не помогает, потому что его нет. Не привыкшая спорить с реальностью, так и лежу, содрогаясь от холода. Я все принимаю и пытаюсь понять. Я не спорю, а просто живу.
Знаете, частенько бывает так, что теперь предрассветные часы в нашей темной коморке нагло властвует холод. Даже отрезок серебряного скотча, старательно наклеенный воспитательницей на оконную дыру, не может противостоять ледяному ветру второго дистрикта.
Не думайте, что я жалуюсь. Право, мне по душе такая погода. Тем более, уже и ноябрь наступил. Но не тогда, когда наши младшие воспитанницы плачут от холода. К сожалению, я не умею утешать, потому молча протягиваю им своё одеяло. Ах, вот куда я его подевала все-таки. По крайней мере, соседки по комнате Лили и Энн могут спокойно выспаться хоть раз.
Ведь последнее, что у тебя есть в таком месте лишь одеяло и смутная вера в будущее. Я верю. Я хочу верить, что все будет хорошо.
Представлюсь. Я Мирта. В профайле воспитанников детского дома меня записали как Маргарет Реггадсон. Да, тот самый злосчастный приют при академии миротворцев. Говорят, что мои родители погибли в автомобильной катастрофе. Не верю им. Но также знаю, что, правда, мне окончательно неизвестна. Потому и соглашаюсь. Да так оно и было, вы правы, мистер Кэллаган.
В нашем приюте живут разные люди. Есть девушки, которые в дождливые дни, невзирая на холод (и риск подхватить простуду) до посинения бегают в сером стадионе. Израненные души метают тяжёлые копья из стали, ежедневно кидают дротики, чтобы попасть на Голодные игры.
Да, вы не ослышались. Будучи ребёнком, я думала, что они сумасшедшие. А оказывается, что вовсе и нет. Как я поняла, приютские дети идут туда не за победой (Энобарию Голдинг не в счёт, она всегда была амбициозной девушкой), а за свободой.
Просто потому что они хотят вырваться отсюда. Да, вырваться из среды, где процветает гнёт и бессилие. Хоть где-то ненадолго конечно, но почувствовать себя человеком, искупаться в поддельной атмосфере равенства до арены. И сиять в свете софитов, как серое солнце нашего дистрикта.
Люблю прилагательное «серый». В нем есть правда. В нем есть жизнь. Кому из нас хватит смелости, чтобы признаться себе, что мы идём на игры только потому, что жизнь капитолийцев без кровавых распрей раскрашена лишь в серые тона роскошной неволи? И пусть разноцветные парики не введут вас в заблуждения, в душе-то мы все серые.
В первые годы в приюте, когда я была лишь несмышлёным и болтливым ребёнком, люди меня недолюбливали за пацифистские идеи. Но с возрастом я стала часто сомневаться в своих взглядах. И стала помалкивать, чтобы спокойно поесть бутерброд и заодно не получить пулю в лоб.
Может плата за мир того стоит? Но не настолько же, чтобы толпы честолюбивых подростков массово подавали заявление на ежегодный сбор потенциальных добровольцев.
Менее отчаянные (и лично для меня, соображающие, что к чему) из нас усердно учатся в школе, чтобы когда-нибудь пополнить ряды миротворцев. Да, так, пожалуй, разумнее. А что я?
Живу. Учусь. Как оригинально. И тайком коплю деньги. Откуда? Обычно мы отдаём наши скудные заработки от внешкольных работ воспитательницам (скажу вам по секрету, вот это и называется вопиющим грабежом среди бела дня!). И они по частям отдают нам на ежедневные расходы. Думаю, нет смысла рассказывать о финансовых махинациях относительно сироток.
Но я всегда откладывала благодаря дополнительной работе. Не смейтесь, но в школе я всегда писала любовные письма на заказ. Причём пользовались они успехом. И в дополнение, по воскресеньям, прибиралась в домах зажиточных семей.
Всегда твержу себе, мол, вот накоплю денег, стану совершеннолетней и уеду в первый дистрикт. Открою свой магазин открыток и буду жевать сэндвичи с помидорами на берегу Миссисипи. По правде говоря, по дистриктам перемещаться запрещено. Однако я уверена, что мне разрешат.
Второму дистрикту позволено больше, чем другим. Ведь мы единственный дистрикт, который остался на стороне Капитолия в тёмные времена. А если не позволят, то просто сбегу с Эрикой и её парнем на товарном поезде.
Подделать паспорта дело не сложное. Да и кто вообще меня собирается разыскивать? Мэр Плавций Уиллоу? Не смешите. Быть незначительным человеком, которым никто не интересуется и есть истинная привилегия в Панеме.
14 ноября
Слава Богу, что в Олдборо опять идёт дождь. А то, как любительница прохладного горного климата, не выношу жару и огонь. В попытке насладиться дождём сажусь возле окна и пытаюсь читать книгу про генетику. Все же не могу сосредоточиться на страницах, потому что все думаю о Катрин.
Сегодня наша воспитательница с неподдельной гордостью сообщила, что мисс Уокер была утверждена в качестве первой фаворитки для игр. Боже, о чем думает эта женщина? К сожалению, у Катрин получилось играючи пройти внутренний отбор, после болезни ранней фаворитки Эрин. Катрин считалась отличной заменой.
Ведь её с самого детства готовил к играм сам мистер Саммерс, стальной победитель 48-х игр. Потому ожидается, что у нашего дистрикта есть шансы на повторную победу. Им что не хватило прошлогодней победы Уэйда?
Ненасытные.
С Катрин мы не дружили, но я её знала. Учимся мы в одном классе и частенько обедаем вместе. Молча. В принципе, меня устраивает. Не знаю, почему я так волнуюсь в этом году. Может, потому что я её знаю?
Для меня, она, не обезличенный трибут со Второго. Ведь я её знаю. А кого знаешь, того и сложно отпустить. На ежедневный обед она любит приносить киви и перед первым уроком долго расчёсывает свои белокурые волосы под лучами утреннего солнца.
Знаю, что киви ей приносит Брут, так как она его любимая подопечная. И Дженкинс в прошлом году просил написать ей любовное письмо. Целых пятнадцать баксов удалось заработать на этом деле. Но письмо её не впечатлило. Без понятия, чем можно её удивить. Вот это и есть выдержка!
Но вот меня, да, очень легко удивить. Меня же не готовили, да и сама не лезла на рожон. Потому надо мной и никогда не висело вето на право быть эмоциональной.
Конечно, жизнь во втором делало их более приглушенными, но по сравнению с профессиональными трибутами, я бы считалась бракованной для игр, где очень важно умение оставаться хладнокровной.
Но думать рационально одно, а быть способной погасить обуревавшие эмоции другое. Навык, который тренируется годами. Потому мне унять гневную тревожность было нелегко.
Я так зла. Не важно, что мы не подруги, Катрин. Неужели ты не видишь перед собой вереницу опасностей? А?
Не могу больше читать. Нужно поговорить с ней, прежде чем отпустить на кровавую смерть. Хотя бы попрощаться, что ли. Ведь профи всегда умирает тяжело. Мучаясь. Все просмотренные игры за девять лет доказали мне это.
Секундная мысль, а я уже бегу из своей коморки в комнату посветлее. Стучусь в дверь ради приличия и после утвердительного ответа вхожу. Она одна, как я и ожидала.
Наверное, остальные девушки не хотели ей мешать, ведь завтра уже жатва. Или скажу прямо, просто не захотели видеть ту, которая отправляется на верную смерть. Она сильный трибут. Но всегда есть возможность проигрыша.
Второму дистрикту не дадут выиграть повторно. Я чувствую это. Мысли рационально, Мирта. С чего бы ей не выиграть? Капитолий любит второй, а также первый и четвёртый. Типичные финалисты. Конечно, у меня нет никаких аргументов в пользу её проигрыша. Но все же, я чувствую. Но понимает ли это Катрин? Верит ли она в свой успех?
Судя по тому, что она аккуратными движениями наносит лавандовую маску на лицо, она верит. И это хорошо, наверное. Выглядит абсолютно спокойной. Даже умиротворённой, я бы сказала. И даже не притворяется при этом.
Странно, в комнату зашла, а говорить неловко. Видимо, Катрин это тоже порядком утомило. Её раздражают нерешительные люди, и чтобы это пресечь, она кивком указала на белоснежный пуфик. Я присела.