- Я не могу их оставлять надолго с отцом, в смысле что… о боже, - Дани спрятал лицо на плече альфы и вздохнул. - Папа может посидеть с ними, он часто сидит, но я не могу просить его всегда. Всякий раз, когда мне будет хотеться быть с тобой.
- Мы… что-нибудь придумаем, - Шайн зарылся лицом в его волосы. - Например, как умотать их так, чтобы они засыпали так крепко, что пушкой не разбудишь, - он рассмеялся и отстранился. - Пойдем, пока они не превратили кухню в эпицентр стихийного бедствия.
- Пока что до такого состояния доходил только я, - щемит в груди. Хочется прижаться всем телом, да так и стоять, считая один на двоих пульс. И одно на двоих дыхание. - Макароны с сыром. Надеюсь, ты ничего не имеешь против макарон с сыром.
- Абсолютно ничего, - Шайн повел его за собой. Очень вовремя, чтобы поймать чуть не сверзившегося на пол со своего стульчика Сашу. - Куда? В пилоты пока рано.
Роль хозяюшки взял на себя Дани. Разложил макароны по тарелкам, добавил стейки и водрузил все на стол. Каждому налил по стакану сока и только тогда присел за стол.
- И приятного аппетита строителям черезкомнатной магистрали!
Отвечали ему уже с набитыми ртами. Возбужденные, проголодавшиеся мальчишки с предварительно порезанными на кусочки мясом справились быстро, как и с макаронами и салатом. Торопливо поблагодарив отца, похватали сладости и вымелись из кухни за каких-то десять минут. А еще через парочку свисток паровоза возвестил о том, что на ближайшие несколько часов весь мир для них исчез.
Дани собрал тарелки, сгрузил их в раковину и принялся мыть. Привычно, под тонкой струйкой воды, щедро вспенивая что-то остро пахнущее цветами.
- У меня есть несколько часов спокойствия. Маленький кусочек личного времени.
- И чем ты обычно занимаешься? - Шайн встал рядом, принимаясь вытирать тарелки. - Как на счет небольшого подарка в виде посудомоечной машины? Она отлично встанет сюда, времени будет больше.
- Читаю. Я ведь аналитик. Мне нужно быть в курсе. Я люблю то, что делаю, так что для меня это на самом деле отдых. А машина… наверное, это как паровозик мелким. Ты же знаешь как я…
- Знаю, - Шайн опустил взгляд. - Но это не только тебе. Это облегчит работу по дому. И у тебя останется больше времени на себя или малышей.
- Прости, я привык к этому всему и меня необходимость помыть посуду, в общем, давно не напрягает, вот стирать руками было тяжело, а мыть посуду - мелочи на самом деле, - он домыл последнюю тарелку, сдернул с дверки духовки полотенце и вытер руки. - Ты посидишь со мной? Мне очень хочется, чтобы ты просто побыл со мной рядом и посмотрел какой-нибудь дурацкий фильм.
- Договорились, - Шайн стиснул его руку и, виновато улыбнувшись, вытянул из кармана вибрирующий телефон. - Я сейчас.
За время недлинного разговора Даниил успел свернуть кухонную деятельность, сделать две чашки чая, взять из пакета горсточку конфет и, оставив все это благолепие, заглянуть в детскую. Мальчишки достали игрушечных солдатиков и индейцев и во всю разыгрывали сценарий «Последнего из Могикан» и «Поезда на Юму». В общем и целом, были счастливо заняты делом, чему папа был несказанно рад.
Вернувшись в свою комнату-гостиную, он устало опустился на диван и на секунду прикрыл глаза.
А когда открыл их, в комнате что-то тихо бормотал телевизор, а он, тесно прижавшись к Шайну, спал на его плече. Услышав, как изменилось его дыхание, Шайн повернулся, коротко улыбнулся, погладив по спине.
- Спи. Малыши тоже угомонились и уснули.
- У нас не так много времени, чтобы тратить его на сон, - чуть хриплым ото сна голосом ответил Дани. - Что-то срочное?
- Не настолько, чтобы срываться с места и бежать, но остаться на вечер я вряд ли смогу. Так что строить дорогу до твоей комнаты вам придется без меня, - Шайн виновато улыбнулся, делая звук телевизора тише.
- Жаль, - омега раздосадовано закусил губу и вздохнул. Шайн чувствуется как-то по-особому. Не так как все. Спокойный и уверенный. Мягкий и в то же время очень сильный. Он не стена. Он самая настоящая крепость. Та самая, что способна защитить от невзгод, но позволит сотворить в себе уют и домашнее тепло, и сохранит его.
Но еще он безумно волнует. Он притягивает к себе. Неотвратимо. Неумолимо. И еще - даже это вот простое прикосновение плеча к плечу, рука, обнимающая его, гладящая по спине, едва ощутимое теплое дыхание, вызывают в теле вполне ощутимое возбуждение. Как-то немного боязно думать о том, что будет во вторник.
- Это не последний раз и не последний вечер. Еще успею надоесть тебе, - Шайн сполз чуть ниже, чтобы ему было удобнее. - А тебе действительно нужно выспаться. И сегодня это у тебя даже может получиться.
- Может быть, - кивнул Даниил, обнимая его за талию. Было хорошо просто сидеть и любоваться его профилем. А потом кончиками пальцев заворожено касаться губ, носа, очерчивать скулы. - Ты потрясающе красив, ты знаешь?
- Солгать тебе? - Шайн повернулся к нему, улыбаясь. - Тебе просто кажется. Иди сюда, - он подался вперед, обнимая всем собой. - Хорошо. Словно я дома.
Даниил спрятался в его объятиях, губами прижался к шее и зажмурился, горячечно шепча:
- Подумать только, а ведь я пошел к тебе увольняться!
Шайн взъерошил носом его волосы и почему-то напрягся.
- Я хотел задать тебе вопрос. Твой бывший… Он снял свою метку, уходя?
Точно ледяной водой окатили. Дани дернулся, рванулся прочь и замер, скукожившись на краю. Пригреб волосы пятерней, как-то нервно и обреченно.
- Он просто ушел. И все.
- Я что-то не так сказал? - Шайн с тревогой закусил губу и сполз с дивана, устроившись на полу на коленях у его ног. - Дани… не сбегай от меня только.
- Метка… он перестал спать со мной, но она осталась… не там, - едва слышно, но так горько выстонал тот. Со вздохом выпрямился и, краснея от стыда, накрыл своей ладонью место, где под мягкой потрепанной тканью джинсов скрывалась бедренная косточка. - Здесь.
- В этом нет твой вины, - Шайн накрыл его ладонь, заглядывая в лицо. - Никакой. Просто я… Она работает, даже если почти стерлась. Я знаю, что ты мой, чувствую это и сердцем, и головой. Но для тела ты как запретная территория. И я вовсе никакой не рыцарь. Чем дольше ты рядом, чем чаще я тебя касаюсь, тем проще справиться с этим. Просто я должен был знать.
- Тогда приходи чаще! Будь со мной чаще! Я хочу, что бы она стерлась совсем. Я благодарен ему только за одно. За Сашу. Но то, каким кроха становится - совсем не его заслуга… прости… я должен был подумать… и сказать тебе…
- Я боялся, что ты решишь, будто я не хочу тебя, - Шайн потянул его на себя, ловя в объятия и прижимая к себе. - Это не так. Просто… это все чертова химия. Не пускает и не дает. Но знаешь, я даже благодарен. Я вижу тебя таким, какой ты есть. Моя голова не одурманена феромонами. И с таким тобой я хочу быть. Сердцем. Разумом.
- Спасибо, Шайн, - и короткое касание губ. - За то, что ты такой. Спасибо. До тебя я, наверное, и не знал, как на самом деле может быть.
- Я ведь тоже твой, - тот прижался лбом к его лбу, глядя в глаза, словно в саму душу. - И все у нас с тобой будет хорошо. - Он мягко коснулся губ, поцеловал скулу, подбородок, провел губами по шее до ключицы. Замер там на миг, согревая дыханием кожу, и поднялся выше, целуя плечо и шею.
Было немного стыдно за вытянутую футболку, за то, как она сползла, обнажая плечо. За то, как колотится в груди сердце, за дурацкий срыв, за то, как больно внутри от сознания собственной беспомощности. Ему придется найти Брента. Придется просить его снять метку. Отпустить. Только согласится ли тот или предпочтет оставить все как есть, заставив мучиться еще черт знает сколько времени?
Но здесь и сейчас рядом - Шайн. Шайн, а не Брент. Касается его, целует, нежит.
- Мой… правда?
- Твой, - в голосе Шайна слышалась улыбка. - Не хочу, чтобы ты думал, что это от… отчаяния, но я твой. Твой и твоих малышей. Если вам это надо.
Шорох. Шлепки босых ножек по полу. В гостиную вынырнул Саша, отчаянно зевая и растирая глазки кулаками. Обнаружив обоих взрослых, он расплылся в улыбке.