«Уходит в ночь мой траурный трамвай…»
Уходит в ночь мой траурный трамвай.Мы никогда друг другу не приснимся.В нас нет добра, и потому давайпростимся.
Кто сочинил, что можно быть вдвоем,лишившись тайн в пристанище убогом,в больном раю, что, верно, сотворенне Богом?
При желтизне вечернего огнякак страшно жить и плакать втихомолку.Четыре книжки вышло у меня.А толку?
Я сам себе растлитель и злодейи стыд и боль как должное приемлюза то, что все придумывал – людейи землю.
А хуже всех я выдумал себя.Как мы в ночах прикармливали зверя,как мы за ложь цеплялись, не любя,не веря.
Как я хотел хоть малое спасти.Но нет спасенья, как прощенья нету.До судных дней мне тьму свою нестипо свету.
Я все снесу. Мой грех, моя вина.Еще на мне и все грехи России.А ночь темна, дорога не видна…Чужие…
Страшна беда совместной суеты,и в той беде ничто не помогло мне.Я зло забыл. Прошу тебя: и тыне помни.
Возьми все блага жизни прожитой,по дням моим пройди, как по подмостью.Но не темни души своей враждойи злостью.
«И вижу зло, и слышу плач…»
И вижу зло, и слышу плач,и убегаю, жалкий, прочь,раз каждый каждому палачи никому нельзя помочь.
Я жил когда-то и дышал,но до рассвета не дошел.Темно в душе от Божьих жал,хоть горсть легка, да крест тяжел.
Во сне вину мою несуи – сам отступник и злодей –безлистым деревом в лесужалею и боюсь людей.
Меня сечет Господня плеть,и под ярмом горбится плоть, –и ноши не преодолеть,и ночи не перебороть.
И были дивные слова,да мне сказать их не дано,и помертвела голова,и сердце умерло давно.
Я причинял беду и боль,и от меня отпрянул Боги раздавил меня, как моль,чтоб я взывать к нему не мог.
«Тебя со мной попутал бес…»
Тебя со мной попутал бесшататься зимней чащей,где ты сама была как лес,тревожный и молчащий.
В нем снег от денного теплалежал, тяжел и лепок, –и стыли ножки у тебяв ботиночках нелепых.
Мы шли по лесу наугад,навек, напропалую,и ни один не видел гад,как я тебя целую.
Дышал любимой на виски,и молча гладил руки,и задыхался от тоскии нестерпимой муки.
Нам быть счастливыми нельзя,а завтра будет хуже, –и лишь древесные друзьязаглядывали в души.
Да с лаской снежная пыльца,неладное почуяв,касалась милого лицаи горьких поцелуев.
«В январе на улицах вода…»
В январе на улицах вода,темень с чадом.Не увижу неба никогдасердцем сжатым.
У меня из горла – не слова –боли комья.В жизни так еще не тосковални по ком я.
Ты стоишь, как Золушка, в снегу,ножки мочишь.Улыбнись мне углышками губ,если можешь.
В январе не разыскать следов.Сны холонут.Отпусти меня, моя любовь,камнем в омут.
Мне не надо больше смут и бед,славы, лени.Тихо душу выдохну тебена колени.
Упаду на них горячим лбом.Ох, как больно!Вся земля – не как родильный дом,а как бойня.
В первый раз приходит Рождествов черной роли.Не осталось в мире ничего,кроме боли.
И в тоске, и в смерти сохранюотсвет тайны.Мы с тобой увидимся в раю.До свиданья.
«Сними с меня усталость, матерь Смерть…»
Сними с меня усталость, матерь Смерть.Я не прошу награды за работу,но ниспошли остуду и дремотуна мое тело, длинное, как жердь.
Я так устал. Мне стало все равно.Ко мне всего на три часа из сутокприходит сон, томителен и чуток,и в сон желанье смерти вселено.
Мне книгу зла читать невмоготу,а книга блага вся перелисталась.О матерь Смерть, сними с меня усталость,покрой рядном худую наготу.
На лоб и грудь дохни своим ледком,дай отдохнуть светло и беспробудно.Я так устал. Мне сроду было трудно,что всем другим привычно и легко.
Я верил в дух, безумен и упрям,я Бога звал – и видел ад воочью, –и рвется тело в судорогах ночью,и кровь из носу хлещет по утрам.