Симулятор управляющего механизма ЕВЫ, оснащенный кучей датчиков, был зверски холоден. Синдзи послушно выполнял «падения», «ходьбу», «бег», «стрельбу», смотрел сквозь окруживших его медиков и витал мыслями очень далеко отсюда. Разговор с Рей напомнил ему один из самых неприятных случаев в его подопытной жизни.
…Отец Ако убил солдата, пытавшегося изнасиловать дочь, и убежал. Так Ако попала под суд, где ее и обнаружил проект «ЕВА». Медики как раз заинтересовались вопросом влияния начала половой жизни на способности пилота, и однажды Синдзи, вернувшись с тестов, обнаружил в комнате девочку своих лет, сидящую на маленькой сумке. К сожалению или к счастью, Синдзи в тот же день узнал, зачем к нему подселили бедняжку, и впервые понял, насколько бесчеловечным может быть руководство проекта. Им надо проверить — они проверяют. А то, что они оба только перестали быть детьми, никого не заботило. Глядя на беспокойно спящую симпатичную девчушку, сержант Икари впервые решил проигнорировать приказ. Назло всем — исследователям, своим желаниям, верности присяге. Поначалу ученые на них не давили, рассчитывая на победу гормонов, но когда парень даже месяц спустя лишь спокойно заботился о неожиданной соседке, до его сведения довели простые условия. Если они не начнут спать вместе, ее отправят в армейский бордель. Просто и со вкусом. Сержант Икари тогда даже не задумался, почему его просто не накачали чем-нибудь, почему не угрожали ему самому. Он еще не знал, как легко запугать своих многоумных мучителей, просто пригрозив побиться ценной головой о стену. Он был юн, почти сломан своей регулярной слепотой и в глубине души хотел немного обыкновенного, хоть даже и животного тепла.
Словом, младший лейтенант Синдзи Икари боялся, что пять лет назад он на самом деле хотел услышать эти условия.
— Икари, достаточно на сегодня.
Синдзи кивнул и стал ждать, пока с него снимут крепления. Медики в военной форме вынимали из гнезд комбинезона нескончаемые громоздкие штекеры, отстегивали датчики пульса, а он смотрел в серую стену напротив и думал о том, что Аянами могла пережить подобную историю. Ему совсем не хотелось думать об этом, но ничего поделать он с собой не мог. Синдзи всматривался в окружающий его бело-серо-зеленый муравейник и вдруг понял, что находись он сейчас в ЕВЕ, без сожаления двинул бы кулаком, превращая их всех в кашу, в грубый фарш. Они все, все до единого были виновны. Каждый из них приложил руку к тому, что его душевный мир сломан. Что там расстрел города, что бесконечные кошмары, если даже такую глупость, как подростковое вожделение, они превратили в крошечную, но никак не заживающую рану?
Он зло рванул замок кистевого зажима и нетерпеливо высвободился из симулятора. В ушах плыл мерный гул, приглушая шум и разговоры. Кто-то подошел с вопросом, но Синдзи направлялся в раздевалку, не обращая внимания ни на кого.
В крохотной комнатке за ширмой он сел на скамейку и уставился прямо перед собой.
«Цена. Это цена. Она высока, но она должна быть. Я солдат, но солдат не может выжить там, где я продолжаю побеждать. Неужели я надеялся, что получу это бесплатно?» Синдзи прислушался к себе и ухмыльнулся: похоже, ему только и оставались — долг и пафос.
Когда земля вздрогнула в первый раз, он даже не понял, что произошло. Но на последовавший второй взрыв тело отреагировало само. Синдзи выскочил из раздевалки и увидел оторопевших ученых, поваленный встряской испытательный стенд, а через мгновение завыла сирена общей тревоги. Третья конвульсия земли — продолжительная, несмолкающая — была вызвана уже тяжелой артиллерией базы.
Икари и Аянами бежали к ангару ЕВ, а вокруг раскручивалась тугая пружина войны: летели на позиции вездеходы с дежурными офицерами, небо над головами прочерчивали снаряды и ракеты, а у взлетной полосы выстраивалась очередь из обожравшихся, тяжело нагруженных смертью штурмовиков. Взвыла прикрывающая аэродром ракетная батарея залпового огня, раскраивая туман густыми прядями дыма.
— Наверняка Ангел! — прокричал Синдзи, и задыхающаяся Рей кивнула на ходу.
Они влетели в ангар и столкнулись с Акаги, которая как раз преспокойно гасила об стену сигарету:
— А, вот вы где. Славно. Икари, Аянами, быстро переодеваться. Оба.
Огромные ворота медленно открывались в кипение войны. Тягачи с натужным ревом выволокли погруженное на катки тело под низкие дрожащие небеса. Синдзи почти чувствовал неудобные валики под собой и горел от нетерпения избавиться от них. Наконец, «Тип-01» поднялся и осмотрелся, вздымая обвешанные ракетами манипуляторы.