Разрываясь в очередном моральном противоречии, Икари рефлекторно подвинул стул и помог Рей сесть на место. Уже жующие Аоба, Судзухара и Кенске прервали и обед, и болтовню с всепонимающими улыбками. Ничего не соображая, Синдзи обвел их мутным взглядом и вслушался в возобновившуюся беседу. Айда пребывал в благостном настроении, что частично объяснялось наличием невдалеке его штабной симпатии, и просто брызгал сплетнями.
Сам того не желая, Икари увлекся: Кенске болтал, щедро орошая слухами и Тодзи, и Сигеру, и самого Синдзи. В частности, упоминались: пойманный караульными отшельник, прибившийся к базе из глубин Атомных земель; столкновение райховского авианосца с советским крейсером; возможные причины похолодания отношений между N.N. и M.M.; поимка живого рокуро-куби на пятнадцатом участке… Икари слушал эту брызжущую ересь, и его воображению живо нарисовался добродушный барбос, только что вылезший из воды, который упоенно отряхивает с себя капли. Неожиданно для самого себя Синдзи начал вслух разворачивать эту ассоциацию и поймал кураж. Когда он выдохся, ржали все вокруг в радиусе трех столиков, бедняга Кенске же нервно хихикал и багровел.
— Ох, Синдзи… — Сигеру одной рукой тер слезящиеся глаза, а другой пытался достать из-под стола упавшую палочку. — Да ты комедиант, раздери тебя…
Тодзи одобрительно хлопал в ладоши и отрывался от этого занятия только чтобы ткнуть локтем смущенного и раздосадованного Кенске. Синдзи скосил взгляд на Рей и обнаружил на ее лице слабую улыбку.
— Да… — сказал, наконец, Кенске. — Уел ты меня, дружище. Знаете, ребята, если бы я не знал наших неразлучников, я бы решил, что…
— …Син-кун выделывается, чтобы понравится Аянами! — с удовольствием закончил Аоба.
Пока все хохотали над новой удачной шуткой, Синдзи ощутил смущение и облегчение одновременно: с одной стороны, его, конечно, поймали на горячем, но с другой — он вел себя, оказывается, вполне естественно для своего настроения. «Что же это получается? — задумался Икари. — Я еще ничего не решил, а уже, выходит, действую?..» И все вернулось бы на круги своя, если бы не одна деталь. Внезапно пойманный взгляд Рей выбил из него дух: девушка смотрела так, словно видела впервые, и была притом очень и очень удивлена. Синдзи обмер, но Аянами быстро опустила глаза и, так ничего и не сказав, вернулась к еде.
К удивлению и тревоге Синдзи, она молчала весь оставшийся день, явно о чем-то думая, и ему в полной мере передавалось беспокойство соседки. Потратив свободный вечер на самоедство и напрасные попытки разговорить ее, он ушел мыться, а когда вернулся, Рей неожиданно подошла к нему и, честно глядя в глаза, обняла:
— Ты… Мне очень нравишься, Икари.
Ошеломленный и потерянный в ее взгляде, Синдзи подумал, что может едва ли не дословно воспроизвести тяжелые раздумья своей соседки.
Он вздрогнул. Вслед за лоцманом, вскрывая форштевнем молочную взвесь, из мглы показался, наконец, нос немецкого транспорта. Огромная скала железа, ощетинившаяся кранами, с трудом гасила и без того небольшую скорость. «Herr der StЭrme» — значилось на чудовищном борту. Судя по отголоскам рапортов, доносившихся из переносной станции майора Кацураги, у соседних причалов становились на якорь прочие корабли эскадры, хотя большая ее часть, вспомнил Икари, должна была остаться на рейде.
Майор нехорошо выругалась: транспорт едва помещался в этот — самый глубокий на базе — промежуток между волнорезами и грозил теперь подломить часть укрепленного причала. Увы, выбора не было: разгружать махину в открытом море едва ли получилось бы. «Тем более, учитывая ее основной груз», — подумал Синдзи. Он сомневался, что в небоевых условиях немецкое командование пойдет на авантюру сродни той, что провернули Акаги и Кацураги, высаживая «Тип-01». Тем временем, на причале становилось все оживленнее, а сгрудившиеся на палубе гости с явным интересом прикидывали сверху, как правильнее организовать пока хотя бы временный трап. Едва слышно звучала чужая речь, доносились команды, в борту транспорта открылись двери, и все уже было готово к исторической встрече, когда тоскливую мглу огласил низкий рев сирены.
«Делегация встречающих увеличивается», — мрачно подумал Синдзи, срываясь на бег. Рядом с ним мчалась Аянами: им обоим не нужны были приказы.
— Общая тревога, — спокойно подтвердила Акаги. — Сигнал о «синем свечении» прошел с восьмого сектора, но связь с ним сразу прервалась…
Окруженный ассистентами, Синдзи слушал звучащий из-за ширмы голос, а его сердце беспокойно отсчитывало витки эластичных бинтов, покрывающих тело. «Аянами… Она вновь стрелок прикрытия. Хорошо», — решил он, и вдруг стало как-то спокойнее. Они будут вместе и защитят друг друга. Опять вместе. Даже в бою.