А перед ЕВОЙ Синдзи Ангел уже закрывал собой все. С радостью сорвался с цепи страх, и Синдзи дал свой первый залп именно по собственной трусости. Тугие колонны дыма разогнали ракеты, и Икари счастливо вскрикнул.
«Я все еще сражаюсь!»
Он прислушался, чувствуя, как растворяется в ярости труп жалкого страха.
Аянами… Далеко, хотя быстро приближается…
Мисато-сан… Штурмовики идут на заход, немного задержат…
Акаги… Телеметрия, пытается понять, можно ли вернуть турбину…
Друг… Совсем близко.
«Друг?!»
Разнося в клочья склады, какая-то странная фигура, плохо различимая в дыму и мгле, навалилась на Ангела слева. Сверкнула странно удлиненная левая рука и немедленно впилась в бок твари. Синдзи вздрогнул от воя чудовища, а пришелец поднял толстую правую руку, и она расцветилась сполохами выстрелов. В загаженный воздух от Ангела полетели какие-то отрепья.
Икари обмер: плазменная защита врага таяла, мерцала и переливалась, сходя на нет.
— SHEISSE!!! — заорал кто-то в телефонах. — У меня сейчас кондеры погорят!! Ввалите ему чем-нибудь посерьезнее!!!
Не понимая деталей, Синдзи уловил общий смысл призыва.
Оставшиеся шесть ракет еще едва покинули контейнеры, а пальцы, почти ломаясь, уже давили на гашетки пушек. «Тип-01» одним судорожным приступом кашля выдохнул тучу смертей в лишенного защиты Ангела.
Справа полыхнуло, загремело, и к врагу потянулись толстые жгуты инверсионных следов.
«Аянами…»
Девушка прямой наводкой била тяжелыми ракетами мимо него, а неожиданный союзник поспешно отходил в сторону от рукотворного ада, огрызаясь вспышками с правой руки. Ангел взревел в последний раз и исчез в слепящем оглушительном грохоте.
Синдзи потряс головой: тонкий звон в ушах не проходил. Он осмотрелся: «Тип-00» вставал с колена, его плечевые пилоны курились дымом, а закопченные контейнеры «Типов-10-Чи» тяжело обвисли. Заслышав тяжкий мерный грохот, Икари посмотрел вперед: из мглы, мгновенно заволокшей поле боя, выходил спаситель — огромный черный механизм, очень похожий на ЕВУ.
Минимум навесного оружия, более мощные и длинные манипуляторы, вынесенная выше боевая кабина… Синдзи это увидел во вторую очередь. Все его внимание сразу приковала левая рука машины — двойной мощный клинок, растущий от локтя. Обугленный и покрытый окалиной, жуткий меч почти касался истерзанной земли. Мощная гидравлика в кожухах на плече этой руки, ракетная установка на правом манипуляторе… И клеймо «SfJgdEng-02» на правом бедре.
— …Самоволка, Цеппелин!! Ты ответишь… — хрипел в эфире незнакомец с сильным акцентом, ему вторили Мисато-сан и Акаги.
Синдзи вслушался, и вдруг зазвучал тот самый голос, голос нежданного друга. Голос девушки — безмерно уставшей и злой:
— Зовите меня Сорью, герр оберст. Мы все же на японской земле.
— Да как…
Пшшшик.
— Nun, мы одни, господа японцы, — сказала девушка веселее.
Махина сделала еще пару шагов навстречу и легко подняла клинок.
— Позвольте представиться — обер-фельдфебель люфтваффе Аска Сорью Цеппелин. Пилот «Истребителя Ангелов-02». А вы?
— Младший лейтенант Синдзи Икари.
— Старший сержант Рей Аянами, — голос девушки слегка ломался.
— Хм. Старший по званию? — озадаченно произнес голос. — Это тебе Engel штыри повыдергивал?
— Мне, — угрюмо сказал Синдзи. Он облизнул языком губу и понял, что из-под пронзенных век стекает кровь.
— Дурак. Ты не мог напасть с фланга?
Он крякнул: «Непростое существо».
Позади нарастал гул тяжелой техники, а странный разбор сражения не утихал:
— … И вообще, какой смысл держать вторую машину так далеко? Es ist…
— Госпожа Сорью, — твердо прервал ее Синдзи. — Мы с удовольствием обсудим с вами нашу тактику, как только нас извлекут отсюда. Мы с вами, правда, не увидимся, но поговорим.
— Не… увидимся? — в звонком голосе вдруг наметилась трещинка.
— Пока — да. От двух до пяти дней старший сержант Аянами и я не сможем ничего видеть.
— Так вы… Такие же? Вы как я, да?
Сквозь грохот приближающихся спецтанков и тягачей проекта «ЕВА» Синдзи едва слышал невидимую Сорью, но с удивлением понял, что в ее голосе звучали очень странные эмоции.
Горечь пополам с неверием в собственное счастье.
8,5: Межглавье
Бетонка была проложена вдоль побережья, и если с запада от нее все тонуло в глухой стене молочной взвеси, то с востока черные волны предгрозового океана рычали от бессильной злобы почти у самого отбойника, бесновались в напрасных попытках рассмотреть одинокий автомобиль, мчащийся на полной скорости по пустой трассе. Плоский бледный диск тоскливо разглядывал мир сквозь густые пряди облаков, намекая Земле, что уже полдень и пора бы проясниться, снять покровы мглистых сумерек, растащить по глухим углам туман. Безразличная и к намекам солнца, и к капризам погоды машина лишь снижала скорость на поворотах и вновь набирала ее на ровных участках.