Рей не отреагировала. Вернее, отреагировала не вслух и не для Аски.
Заживление тканей у всех пилотов прошло без проблем, и потому бинтов они лишились в один день и даже на одном — общем — осмотре. Помаргивая сослепу, Синдзи, наконец, смог рассмотреть новенькую, которая всей своей эффектной внешностью оправдывала дело борцов за межрасовые браки. «Мой Fater — просто фанат всего японского», — вспомнил одно из ее откровений Икари. Дитя немца и японки оказалось рыжим, голубоглазым и курносым. С любопытством оценив стройную фигурку, он обнаружил, что Аска с не меньшим интересом разглядывает его и Рей, и ради этого тоже мужественно сражается с отвыкшими от света глазами.
— Миленько, — наконец, резюмировала свой осмотр рыжая и устало зажмурилась. — Идем праздновать или как?
Синдзи прислушался к себе: желание побыть наедине с Рей, звон в ушах от болтовни Аски, боль, вызванная обретенным зрением, усталость и чешущиеся места уколов… Он вздохнул с улыбкой: это все не имело значения. Перед ним стояла симпатичная девушка — странная, взбалмошная и, видимо, превредная по характеру, но и это тоже было не то.
«Не одной Аске хочется стать поближе к себе подобным».
Синдзи хлюпал странной суповидной дрянью и с неудовольствием поглядывал на соседей: Аска, отлипшая ненадолго от коллег-пилотов, сидела неподалеку за столиком со своими сослуживцами, а его собственные товарищи, исключая Рей, самым досадным образом пускали слюни. После перемирия был обед, а вместе с ним — обычные в последнее время стоны:
— Нет, ну какая девушка!..
— Пресвятое небо, как представлю, что в эти восхитительные глаза вгоняют иглы…
— Икари, говоришь, ваши комбинезоны прямо почти облегающие?..
Скучающий Синдзи ускорил поглощение баланды и с наслаждением поднялся, намереваясь оставить фантазеров наедине с их вожделениями. Рей тоже начала собирать тарелки, дожевывая хлебец на ходу, и тут Икари хлопнули по плечу — увесисто так и нагло хлопнули. Ему даже не надо было оборачиваться: судя по благоговейным рожам Аобы, Хьюги и Кенске, за спиной стояла неотразимая Сорью.
— Приятного, — буркнула Аска, не обращаясь ни к кому конкретно, а потом белозубо улыбнулась Синдзи. — Слушай, мне тут надо на склад, получить вещи, а я пока не в курсе, где это. Проводишь?
— Легко, — отозвался он, с мрачным удовольствием отмечая раздосадованные физиономии лейтенантов. — Что за склад?
— Эээ… — замялась Аска, очаровательно хмуря брови. — Сейчас!
Спустя пару секунд от еды был оторван немолодой мужчина, сидевший за столиком с райховцами, и Сорью буквально подтащила его к пилотам:
— Вот! Знакомьтесь. Доктор Ставнийчук, один из моих воспитателей!
Синдзи так увлекся необычным видом доктора, что не сразу заметил его протянутую для приветствия руку. Побитые сединой длинные волосы Ставнийчука небрежно спускались до плеч, он носил полувоенного кроя одежду, имел мощные усы и глубокие шкодливо прищуренные серые глаза.
— Алексей Ставнийчук. Не верьте ей, она сама такая воспиталась.
Синдзи невольно улыбнулся в ответ и пожал, наконец, сухую прохладную ладонь.
— Синдзи Икари, пилот «Типа-01».
— Да я так и понял, — сказал доктор, все так же искренне улыбаясь. — Цеппелин не потащила бы меня знакомиться с кем-либо еще, кроме товарищей-пилотов.
Ответив подергиванием губ на протестующий возглас Аски, доктор повернулся к Рей:
— Рей Аянами? Рад знакомству.
Девушка вежливо кивнула в ответ.
— Хм… Господа, вы не против слегка пройтись и показать Аске и мне склады «а-15/6» и «f-10»? Наша научная часть никак не может получить разгруженное оборудование, а ваша коллега — некоторые личные вещи.
Икари учтиво поклонился:
— Почту за честь, доктор.
— Да ладно вам, — ухмыльнулся в усы Ставнийчук. — Сейчас, заберу документы, отнесу посуду и встретимся с вами у выхода.
Рей с едва заметным удивлением посмотрела вслед доктору и перевела взгляд на Синдзи.
— Да… — кивнул он. — Ты права, Аянами. Какие там склады. Милый доктор зачем-то хочет пообщаться с нами.
— У нас нет ограничений на общение с союзниками, — напомнила девушка. — Тем более, он ученый.
— Угу.
Несмотря на странную симпатию к колоритному Ставнийчуку, ситуация ему почему-то не нравилась. Натягивая на лицо маску и путаясь в ремешках пыльника, Синдзи продолжал беспокойно обдумывать предстоящий разговор: перспектива общения с иностранцем — пусть и союзником — вызывала в нем смешанные чувства.
— А вот и мы, — сказал доктор, снимая с крючка свое облачение. — Ведете?