— Справедливости нет, Икари. Это война.
«Да ты просто мудрец сегодня, мать твою».
Синдзи подошел к ней и одним ударом в лицо сбил с ног. Костыли нелепо вскинулись, падая на девушку сверху. Очень хотелось уйти, не глядя на это жалкое создание, которое тщилось быть самым-самым — и в пафосе в том числе. Уже пройдя мимо нее, Синдзи услышал тихий всхлип и обернулся.
Аска вставала, поднимала костыли и сдавленно сопела, пряча всхлипы.
— Ты… Ты… Ты свинья, идиот Синдзи. Я никогда не понимала, что она такого видела в тебе…
Синдзи замер: Сорью пыталась утереть, очевидно, разбитую губу, слепо мяла респиратор и бубнила, бубнила, бубнила…
— … Она, наверное, была дурой, которой выжгло мозги, раз любила тебя, дурой! Да, дурой!..
Аска вдруг расплакалась навзрыд, обвисая между костылями:
— Tausend Teufel!.. Ну как?! Как я могла не успеть?!!
Он вдруг понял, что крепко сжимает ее плечо, а всхлипывающая маска смотрит на него.
— Когда захочешь, вернись, пожалуйста, Аска.
Девушка кивнула и отвернулась к памятнику. Синдзи поправил респиратор и ушел. Домой. Там его ждал только джаз, и Икари уже знал, в чем именно хочет забыться: он так и не услышал пластинку, купленную по сумасшедшей цене на Гавайах.
The Ink Spots. «Maybe».
10,5: Послеглавье
Кроткие волны несмелыми толчками тыкались в бетон, словно напрашиваясь вглубь зараженных земель. Могучий Тихий океан был там, за пологом тяжелой мглы, а здесь царила какая-то выхолощенная, придушенная сила, ничем не напоминающая величие лазурного простора, и само представление о цвете с отвращением бежало грязно-белых вод. Северная окраина порта «Токио-3» — достойное продолжение недостойного океана — пустовала: поврежденный неудачно выведенным транспортом пирс был закрыт, и сиротливые обломки причальных конструкций тщетно взывали к низкому небу, надеясь на лучшие времена для базы.
— Присядем?
— Слушаюсь, командующий.
Двое в серых пыльниках и темно-серых масках — стандартной экипировке Тихоокеанского фронта — уселись на огромный причальный отбойник, вытащенный на берег, и один из них поставил между ногами мешок, отозвавшийся металлическим лязгом.
— Слушаю.
— Командующий, разведка Лоренца перешла к активным действиям.
— Лоренца. Не Степанкова?
— Нет. Резидентура Степанкова не при чем.
— Допустим. Дальше.
— Дальше — доказательства.
Говорящий опустил руку в мешок и вынул оттуда металлический предмет, состоящий из одной мощной гнутой трубки, оплетенной несколькими поменьше. Резьба, контактные провода и маркировка говорили о том, что это лишь небольшая деталь куда более существенного механизма.
— Что это?
— Доктор Акаги сказала, что этот узел отвечает за катапультирование пилота ЕВЫ «Тип-00». Она доложила, что в техническом отделе оказалось на одну такую деталь больше, чем положено. Между тем, без нее кабина не закрылась бы. Таким образом, в последнем бою…
— Кто исполнитель?
Из кармана пыльника вылетел небольшой листок и порхнул к командующему.
— Ясно. Задержан?
— Нет. Его пока просто «ведут». Ожидал вашего личного распоряжения, командующий.
Маска посипела немного, а потом кивнула и задала следующий вопрос:
— Что-то еще?
— К сожалению, да. Если в инциденте с пилотом Аянами этот узел ничего не решал, — атомный взрыв все же, — то вот находка лишнего узла от «Типа-01»…
Говорящий сделал паузу, но если он и рассчитывал на реакцию, то ожидания не оправдались.
— …четко дает понять, что перед нами часть давно построенного плана. Доктор Акаги проверила машину и изучила этот блок, но он оказался заменен деталью, которая мешает отстрелу кабины. Полагаю, в «Типе-00» была такая же…
— В «Истребителе» ничего такого не нашли, — прервал Икари.
— Точно.
Командующий помолчал, а потом медленно произнес:
— Грубая работа, но тонкий расчет.
— Именно, — кивнул головой собеседник. — Убить вашего сына или его волю. Или обоих сразу. Хотя…
— Да?
— Я не думаю, что работа грубая. Лишние детали спрятали именно среди подобных, — их не вынести из ангара и не уничтожить незаметно, — и если бы я не предположил, где искать диверсию, этого могла бы не заметить даже доктор Акаги или ее замы.
Командующий направил маску прямо на собеседника:
— Кадзи, ты разбираешься в конструкции ЕВ?
— Нет, господин командующий, но я прикинул, какую функцию абстрактной боевой машины можно незаметно испортить и при этом не попасться на первой же проверке. Автоматическая катапульта в этом списке у меня была на третьем месте, плюс именно ее подтвердила телеметрия последнего боя.