– С тобой все в порядке, Лиора. Обещай мне, что бы ни случилось, ты будешь помнить об этом.
Я покачала головой.
– Что значит «что бы ни случилось»? Ничего не случится.
Эвран отошел к порогу, его силуэт вырисовывался в лучах заходящего солнца.
– Думаю, мне лучше держаться от тебя подальше, по крайней мере сейчас.
Комок встал у меня в горле.
– Если ты больше не хочешь меня видеть, то просто признай это, – выдавила я. – Но не говори, что так будет лучше для меня.
– Сейчас ты этого не понимаешь, – сказал он. – Но это правда.
– Эвран…
– Мне нужно разобраться еще с несколькими вопросами, Лиора. Мы поговорим, когда я вернусь.
Я подошла и встала перед ним, все мое тело дрожало от гнева и боли.
– О чем тут говорить? Ты совершенно ясно дал понять, что не хочешь быть со мной. Просто скажи, что не любишь меня, чтобы я могла двигаться дальше. – Я чуть не добавила, что в отличие от него Люк хочет на мне жениться, но побоялась, что Эвран скажет принять предложение портного.
Он слегка наклонился ко мне, и на мгновение мне показалось, что он меня поцелует. Но вместо этого он отступил назад.
– Прощай, Лиора.
Я ничего не ответила. Было слишком больно. Только когда он исчез в темноте, я закрыла дверь и прислонилась к ней, слишком опустошенная даже для слез.
Глава седьмая
– Этот новый гобелен должен оставаться в секрете, – сказала мне Маргана, когда несколько дней спустя привела меня в свою спальню. – Крайне важно, чтобы ты его ни с кем не обсуждала, даже с сестрами.
– Я обещаю, – сказала я, и мои ладони вспотели, когда она села за ткацкий станок высотой в несколько футов. Я ничего не слышала об Эвране, а когда спросила о нем Маргану, она просто ответила, что он ушел по другому поручению. Было трудно существовать с разбитым сердцем – у меня не было аппетита, я часто просыпалась по ночам, ведь меня мучили сны об Эвране, – но по крайней мере благодаря обучению я вставала, одевалась и выходила из дома.
Маргана собиралась ткать гобелен из кучи мотков шелка цвета слоновой кости и персика, лежащих в корзине у ее ног. Она устроилась на скамье перед станком и жестом пригласила меня сесть на стул рядом с ней.
– Мы будем ткать ребенка для короля и королевы.
Я чуть не села мимо стула, и мне пришлось схватиться за ее плечо.
– Прошу прощения?
– Королева бесплодна, а королю нужен наследник. Мне поручили его создать.
– Вы собираетесь соткать человеческое дитя? – Я взглянула на пряжу, которая, как я теперь поняла, была телесного цвета.
– Верно.
Я глубоко вздохнула и медленно опустилась на стул.
– В детстве я слышала сплетни о том, что вы соткали королеву, но раньше я им не верила.
Она поджала губы, как будто попробовала что-то кислое.
– Признаю, что она – не лучшее мое творение. Но, по правде говоря, запрос короля не включал слова «умная» и «плодовитая». «Сделай ее красивой, – говорил он мне, – с волосами как лен, и кожей как теплый мед, и бледно-голубыми глазами». Будем честны, он скорее описывал кобылу паломино, а не женщину. Но король приказывает, а я выполняю. По крайней мере, я вложила в нее немного доброты. Она неплохая женщина, просто немного пресная.
– Но зачем королю понадобилась сотканная жена? Наверняка было много красивых настоящих женщин, из которых можно было выбрать.
– О, у него когда-то уже была настоящая жена. Для Саломеи все закончилось не очень хорошо.
Я понятия не имела, что король раньше был женат. Отец точно никогда об этом не упоминал.
– Что случилось?
– Случился Дариус. – Маргана передала мне несколько ниток для мотка, пока говорила.
Я не сразу поняла, что она имеет в виду.
– Жена короля была колдуньей?
– Из соседнего королевства, – кивнула Маргана. – Она была относительно слабой колдуньей и могла лишь отличать правду от лжи. Что полезнее всего в карточных играх. Но это обеспокоило Дариуса. Он не мог допустить, чтобы кто-то в окружении мог предупредить короля о его дурных намерениях.
– Дариус убил королеву? – Я посмотрела на нее в ужасе.
Маргана издала тихий смешок.
– Нет-нет. Брак признали недействительным, а королеву отправили в монастырь, предположительно из-за безумия. Их дочь поехала с ней, по той же причине. Она была еще маленькой девочкой, но у Дариуса хватило наглости назвать ее сумасшедшей.
Какое-то время я просто сидела, пытаясь осмыслить то, что сейчас узнала. Неудивительно, что мама хотела уехать из Анталлы. Я могла только представить, что бы он сделал с отвергнувшей его женщиной, если ему хватило наглости избавиться от королевы.