Когда глаза привыкли к темноте, Донна увидела небольшие искры на роботе, у которого с грохотом отвалилась часть лица.
— Назад! Назад! — закричал Мезант, кружась на трёх ногах и толкая Донну прочь, оставив Огмуни.
— Стреляйте! — крикнула Донна, различив мечущиеся по коридору щупальца.
Внезапно рёв стих и, посмотрев за Огмуни, Донна увидела, что щупальца исчезли в створе тоннеля. Робот лежал, растянувшись на полу, с переломанной, запрокинутой назад спиной. Ещё несколько разрядов протрещали в электронике его головы, повернувшейся к ним. Несмотря на то, что это был робот, Донне стало плохо. Движение головы стало последней каплей.
— Помогите ему! — крикнула она.
Она посмотрела на Мезанта, который, не веря своим глазам, смотрел на неё.
— Помогите ему! — повторила она; в этот раз, из-за того, что ящерица её игнорировал, её голос стал ниже и злее.
— Это робот, — прорычал Огмуни, посветив ей в лицо фонариком.
— Он ранен, — сказала Донна, не веря их безразличию.
— Он повреждён, — поправил Огмуни.
Донна сверкнула взглядом в его сторону:
— Смотрите, чтобы та тварь не вернулась, — сказала она. — И пушку свою наготове держите.
И, прежде чем кто-то успел прореагировать, она осторожно пошла вперёд, прижимаясь спиной к стене, на которую был отброшен сломанный робот. Внутри него что-то жалобно зажужжало.
— Всё хорошо, — тихо сказала Донна, рискнув опустить взгляд на робота. — Всё будет хорошо.
— Что она делает? — услышала она, как Огмуни прошептал Мезанту.
— Я пытаюсь ему помочь, — ответила она, стараясь не выдать голосом страх.
В любую секунду та тварь может вернуться. Донна убедилась, что Огмуни её прикрывает.
— Как ты? — прошептала Донна роботу.
Она подумала о том, что это может быть тот самый бимбот, которому Гараман велел сломать ей палец. Странно, но сейчас это было не важно.
— Что-то ты совсем размякла, — прошептала она сама себе, когда робот, щёлкая и рассыпая искры, поднял дрожащую руку и потянулся к ней.
На секунду наступила тишина, а затем Донна услышала звук прятавшегося в темноте существа — гулкий рёв, от которого сводило живот. Она вскочила на ноги и отступила, отталкивая Огмуни и Мезанта. Из тоннеля в их сторону вылетело что-то тёмное и извивающееся; оно ударилось об стену, подняв облачка пыли.
— Двигайтесь! — крикнула она, думая о том, когда уже Огмуни воспользуется своим оружием.
Она почувствовала поток воздуха от метнувшегося рядом щупальца, на мгновение попавшего в свет фонаря Мезанта.
— Стреляйте! — крикнула Донна.
Огмуни стал рядом с ней и поднял руку. Она увидела, как на конце оружия загорелся вишнёво-красный свет, и спереди донёсся ужасающий вопль.
— Ему больно! — закричал Мезант.
— Да вы что?! — крикнула Донна. — А разве не для этого стреляют?
Огмуни выстрелил ещё раз, и снова существо заревело от боли.
— Не прекращайте стрелять, — сказала Донна.
— Может быть, мы его уже достаточно ранили, — причитал Мезант.
— Нет, раз мы его всё ещё слышим, значит недостаточно.
— Мне это не нравится, — сказал Мезант, и по его голосу Донна слышала, как сильно он переживает.
Тварь со щупальцами, похоже, угомонилась, но не было понятно, мертва она или просто раны зализывает.
— А нет какого-нибудь обхода? — спросила Донна у Мезанта, начавшего что-то изучать на сканере.
В холодном свете экрана, освещавшем его лицо снизу, она видела, что у него дрожат губы.
— Это единственный проход, — сказал он. — Эта тварь наверняка сторожевой пёс.
— Значит, либо мы снова пытаемся пройти дальше, либо поднимаемся на поверхность и возвращаемся на корабль?
— Без сегмента мы не уйдём, — сказал Огмуни, глядя в глаза Мезанту. Он многозначительно подбросил в руке своё термальное ружьё. — Так что хватит сомневаться, Мезант. Проектор её ранил, значит она уязвима.
— Ага, — сказала Донна, — но и мы тоже.
Они осторожно вернулись туда, где лежал повреждённый бимбот. Впереди шёл Огмуни, замыкал Мезант. На пути к роботу Донна через что-то споткнулась; посветив фонариком, она увидела через что — обгоревший, хрустящий кусок щупальца.
— Может, мы его уже достаточно напугали, — сказал Огмуни.
— Ага, — добавила Донна, — или же оно теперь в десять раз злее.