Швырок и Плющик переглянулись.
— Да вы шутите! — сказал Швырок. — 77141?
Доктор нагнулся, провёл пальцем по какому-то хламу в основании ближайшей кучи, и показал измазанный палец роботам:
— Сколько времени в секторе J не убирали?
— Должно быть, пару лет, — сказал Швырок, и Плющик кивнул.
— А это здесь, на Хламе, нормально? — спросил Доктор.
Швырок и Плющик снова переглянулись.
— Ну, — сказал Плющик, — вообще-то это немного странно.
— Обычно у нас ротация в течение одного года, — добавил Швырок. — Вы же знаете, как быстро устаревают технологии. Если в течение года что-то не потребовали назад и не переработали, над ним работаем я и Плющик — плющим его компактно и отправляем в кремационное путешествие.
Доктор многозначительно кивнул:
— То есть, то, что этот хлам так давно не трогали, немного подозрительно, так?
Два робота снова переглянулись.
— Знаете, — медленно сказал Плющик. — Возможно (и я подчёркиваю: возможно) вы в чём-то правы. Давила из сектора Е собирался притащить сюда остатки хаджавенякийской анабиозной камеры, но 77141 заставил его тащить её аж в сектор Т. Ох, и недоволен был Давила, я вам скажу.
— Значит, — сказал Швырок, распрямляясь, — если я вас правильно понял, Доктор, вы утверждаете, что этот ленивый увалень в центральной башне как-то связан с придурками из Культа, и они ему заплатили, чтобы он никого не пускал в этот сектор?
— Ну, либо заплатили, либо он это делает от доброго сердца.
— Заплатили, — сказал Швырок. — У лагактеян нет сердца.
— Боже мой, — добавил Плющик. — И доказательств у вас, по-видимому, нет? — спросил Швырок. — Это же весьма серьёзное обвинение, в конце концов, хоть он и ленивый, жирный, бессердечный увалень.
Доктор вздохнул:
— Боюсь, доказательств нет. За исключением того, что он, очевидно, настолько обеспокоен тем, что мы тут делаем, что послал не только вас двоих, но ещё и вон тех.
Доктор поднял руку и указал вдоль прохода. В холодном свете зависших в воздухе сфер-осветителей к ним тёк поток ползающих, бегающих и прочих машин. Буни вгляделся в темноту: казалось, что земля вздымается волнами и движется к ним.
— По-вашему, это нормально? — спросил Доктор, и Буни понял, что обращается к Швырку и Плющику.
— Что это он затеял? — прошептал Плющик, хотя его шёпот был громче человеческого крика.
— Ваш начальник явно не верит, что вы выполните его задание, — сказал Доктор. — Он вызвал подкрепление.
— Подкрепление? — тихим, серьёзным голосом сказал Плющик. — Это мы ещё посмотрим. В профсоюзе есть правила на этот счёт.
— Мы не состоим в профсоюзе, — поправил его Швырок.
— А вот и зря, наверное.
Плющик поднял голову и развернул её на 180 градусов, чтобы она смотрела в сторону башни 77141.
— Эй! — как гром, заревел его голос, и вокруг зазвучало далёкое эхо. — Начальник! Что происходит?
Несколько секунд спустя из динамиков башни раздался ответ 77141:
— Я вам, роботам, дал задание, а вы вместо того, чтобы его выполнить, стоите и разговариваете. Не можете выполнить простые указания? И не надо! Пускай тогда их выполнят другие!
Внутри Швырка раздался перемалывающий что-то скрежет, его огромные ладони сжались в кулаки.
— Я же ему говорил, — пробормотал он, жужжа приводами. — Мы не роботы. Мы механизмы. Сколько можно?..
— Успокойся, дружок, — сказал Плющик. — Он это не нарочно.
— Не говори мне, когда успокаиваться, — ворчал Швырок. — И да, он это нарочно. Он хочет сказать, что ему лень обращать внимание на то, что мне не нравится, когда меня обзывают!
Сказав это, Швырок низко нагнулся и взмахнул рукой по земле на пути у десятка торопившихся к ним сервисных роботов, отчего те полетели, стуча друг об друга, словно бильярдные шары.
— Ему это не понравится, — предупредил Плющик, качая головой.
— Плевать, понравится ему это или нет. Дай ему волю и сам не заметишь, как окажешься на свалке — выброшенным — а эти… эти электроприборы, — он сплюнул, — получат нашу работу.
Но маленькие роботы продолжали прибывать, щёлкая ножками и жужжа гусеницами. Буни отступил к Доктору, который в это время с беспокойством поглядывал на ступни ног Мамы, всё ещё торчащие из кучи.
— Надо убираться отсюда, Доктор, — прошептал Буни, надеясь, что слух у Плющика и Швырка не настолько хорош, чтобы расслышать.
Доктор расстроился, как ребёнок, которому в последний момент сказали, что выходного не будет. Ему явно нравилось происходящее.
— Если даже эти сервисные роботы до нас не доберутся, — обеспокоенно продолжал Буни, — то доберутся эти двое. Не стоит так рисковать.