Пейзаж этот достоин кисти художника-абстракциониста — сплошные пятна и завихрения; смотришь вниз и видишь лишь какой-то остов без тканевого покрова. Резкие линии сухих, выжженных бурями оврагов напоминают взлохмаченные длинные пряди волос. Цвета тонкие, сдержанные; преобладают телесно-розовый и пятнистый, бледно-зеленый цвет созревающего сыра с его мельчайшими рябинками. Не видно никаких признаков жизни, только местами группа зданий — невыносимо одинокая, открытая ветрам крошечная капля на гладком шаре. И ни одного дерева вокруг. Крыша одной из ферм была окрашена в ярко-голубой цвет, а над другой фермой совсем не было крыши: вокруг валялись листы гофрированного железа, сорванные ураганом.
Мы приземлились на каменистом пустыре. К забору был приколочен большой почтовый ящик, в который пилот засунул несколько писем и сверток с бакалейными товарами.
Маленький самолет, который прилетает сюда раз в неделю, открывает окно в мир; бакалею заказывают по радио, и выполненный заказ спускается с неба по субботам. Кое-какая дорога есть, но она труднопроходима, пыльная, утомительная и ненадежная. Стоит, наконец, начаться дождю, как каждый крик превращается в поток шириной в несколько сотен ярдов. Другая дорога жизни — это санитарная авиация. Она имеет свою радиосвязь, используя которую можно поболтать дважды в день с другим миром.
Обмениваются обычно всеми новостями, хотя приоритет отдается дождю, если таковой идет. В основном же говорят о проделках детей, здоровье овец, их стрижке, даже о том, сколько котят принесла кошка или какой получился пирог. Ничто не рассматривается здесь как слишком обыденное или же слишком удивительное. На этих удаленных от населенных пунктов станциях люди живут на виду друг у друга, открыто, почти ничего не утаивая. Может быть, сдержанность это вообще защитный механизм при перенаселении? Во всяком случае, тут в пустыне преобладает стремление принять участие в чужой судьбе. Санитарная авиация спасла многих женщин от помешательства. Она помогает оторванным от человеческого общества людям преодолеть чувство одиночества.
Сейчас с организацией медицинской помощи по воздуху охотно знакомят туристов. В Брокен-Хилле посетителям вежливо предлагают стул в небольшом зале с установками кондиционирования воздуха, где можно наблюдать за врачом, который точно в назначенный час отвечает на вызовы, не обращая внимания на многочисленные вспышки блицов туристов. Вызовы следуют один за другим, резкие отрывистые голоса возникают из пустоты.
— Добрый день, г-жа Браун.
— Добрый день, доктор. Я даю ребенку по девять капель ежедневно. Это достаточно или нужно давать два раза в день?
— Следует давать по восемнадцать капель в день. По девять два раза.
— Спасибо, доктор. Всего хорошего.
— Всего доброго.
— Вызывает 321 Пайнди, 321 Пайнди. Здравствуйте, доктор.
— Добрый день, госпожа Форд.
— Она все еще болеет. В среду вышли глисты величиной по крайней мере в два дюйма.
— Возможно, острицы, они действительно около двух дюймов длиной. Продолжайте внимательно наблюдать за стулом, следите за появлением аскаридов, давайте лекарство. Через несколько дней все должно прийти в норму.
— Спасибо, доктор. До свидания.
Затем последовали самые разнообразные случаи. Кого-то укусила пчела; где-то лекарство плохо подействовало на ребенка; кто-то разбил спину. И наконец, эфир загадал настоящую головоломку. Раздался женский голос:
— Вызывает П. М. Кью Теро-Крик. Молодая кобыла, четырехлетка, рост пятнадцать ладоней, упала и разбила голову. Десять минут находилась без сознания и сейчас ослепла. У нее головокружение и лучше ей не становится.
— Принимает она пищу и воду?
Пауза. Пробивается другая станция, требуя сообщить о каких-то порошках.
— Нет, доктор, лошадь не пила и не ела.
— Очевидно, у нее проломан череп. В таком случае надежды мало. Может быть, это сильное сотрясение. Тогда следует дать ей английской соли, чтобы снизить количество жидкости в организме.
— Хорошо, доктор. Какая доза?
Пауза.
— Я пытаюсь рассчитать вес лошади ростом в пятнадцать ладоней.
— Ладонь — это четыре с половиной дюйма, доктор.
Пауза.
— Четыре столовых ложки английской соли дадите сейчас и повторите дозу утром.
— Спасибо, доктор. Четыре столовых ложки английской соли с водой. До свидания.
— До свидания.
В наше время труд врача, особенно вылетающего на вызов, окружен ореолом славы. Помощь его эффективна, но и нагрузка очень велика. Некоторые пациенты живут на расстоянии более чем пятисот миль от медицинского пункта. Район, за который отвечают врачи, в семь раз больше всей территории Британских островов. На него приходится два врача; у них более пяти тысяч пациентов. Один из врачей всегда на вызовах; оба вылетают каждый день… На станции работают три пилота, имеется два самолета скорой помощи. Квалифицированных летчиков много, а вот подбирать врачей становится все труднее. С каждым годом привлекательность городской жизни растет. Одна или две станции даже закрылись. Но задачи, которые выполняют остальные, по-прежнему продолжают оставаться первостепенными.