Миссис Гриффит назвала сумму, и Аби вспомнила, что в бухгалтерской книге Кайнестона в разделе расходов Гавара она значилась как «ежемесячные расходы на хранение коллекции сигар».
– Вы были няней Гавара или присматривали за всеми тремя мальчиками в семье Джардинов? Я никого из них не могу представить малышом.
– Мне все еще трудно поверить, что все они уже взрослые мужчины, ну или почти взрослые, – улыбнулась миссис Гриффит. – Вначале я присматривала за двумя старшими мальчиками, а когда родился Сильюн, появилась молодая няня, и в ее обязанности входило смотреть за Сильюном и Дженнером.
Аби попыталась представить их. Гавар, должно быть, следил за тем, чтобы Сильюн не переломал все в саду, как Аби в свое время следила за Дейзи.
А Дженнер… Неужели он наблюдал за братьями со стороны – Бездарный и полный зависти к ним? Вопрос непроизвольно сорвался у нее с языка:
– А у Дженнера в детстве был Дар?
– Никто из нас, рабов, тогда об этом не задумывался, Абигайл, – вздохнула миссис Гриффит. – Мы не эксперты в таких вопросах, но я никогда не думала, будто с маленьким Дженнером что-то не так. Вокруг Дженнера, как и вокруг его братьев, всегда происходили странные вещи. Садовники шутили, что если им нужно заставить срезанные для леди Талии цветы расцвести, а фрукты созреть, то их просто нужно оставить на ночь в комнате Дженнера.
– А когда эти странности прекратились?
– Не могу сказать, – покачала головой миссис Гриффит. – Сильюн не был похож на Гавара, но и он требовал к себе много внимания. Так мало-помалу Дженнер просто отошел на второй план. Потом начали замечать, что он никак не проявляет свой Дар, ничего не делает особенного, и тогда все обратили на него свое внимание, но не того свойства, которое так нужно маленькому ребенку. Его непрестанно проверяли: заставляли стоять перед воротами и пытаться их открыть. Дженнер привязался к своей няне, как это обычно случается с детьми, а лорд Уиттем регулярно бил ее и дразнил Дженнера, требуя, чтобы тот его остановил или исцелил свою няню. Но Дженнеру никогда не удавалось это сделать. Проходишь мимо двери его комнаты и слышишь стоны няни и рыдания Дженнера. Да…
Миссис Гриффит вытащила платок из кармана своего кардигана и протянула его Аби.
О боже, она снова плачет?
– Люди критикуют моего Гавара. Но я говорю вам, этот мальчик не похож на остальных членов своей семьи: он такой, какой он есть, без масок и притворств. И это большая добродетель, даже если он сам вам не очень нравится. Что касается остальных Джардинов, ты никогда не знаешь, что скрывается за их сияющей улыбкой.
А ведь это действительно так. Аби вытирала слезы, когда раздались крики.
Кричал разъяренно Гавар, и Аби побежала вдоль дома, но на углу остановилась. В центре палисадника, под ивовыми деревьями, где они играли, стояли девочки, Дейзи обхватила Либби рукой, словно защищая. Увидев сестру, она отчаянно замахала рукой, подавая знак не появляться. Гавар, очевидно, был за воротами. И тот, с кем он вел словесную перепалку, не мог видеть ни Аби, ни девочек.
Аби напряженно прислушалась и тут же пожалела – лучше бы ей остаться в неведении. Ее охватил леденящий ужас.
– Я знаю, что эта девчонка Хэдли здесь, – сказала Боуда Матраверс.
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Не трать мое время, Гавар. Она нянчится с твоей дочерью, и я отчетливо слышала этот ужасный манчестерский акцент.
О чем это Боуда? «Девчонка Хэдли»? Но… Дейзи?
Аби обменялась взглядами со своей младшей сестрой. Жуткий страх запечатлелся на лице Дейзи.
И это заставило Аби действовать. Она прокралась к девочкам, стараясь не попасть в поле зрения Боуды, встряхнула Дейзи, которая, казалось, застыла в ступоре, затем повернула ее лицом в сторону миссис Гриффит, махавшей им рукой.
– Иди! – прошептала Аби, слегка подтолкнув сестру.
Она наблюдала, как пожилая женщина завела девочек в дом через заднюю дверь, которую, должно быть, закроет на все засовы.
Черт побери, зачем этой Боуде Матраверс понадобилась Дейзи?!
Аби подкралась поближе к воротам. Гавар больше не кричал, он говорил отрывисто, будто слова были нестерпимо кислыми и он их выплевывал:
– Понятно, почему отец требует, чтобы я вернулся в Лондон. Он хочет показать, что я, хотя и прервал эту зверскую расправу, все же являюсь частью команды Джардинов. Но мне непонятно, зачем ему нужна моя дочь и та, кто за ней присматривает.