— Тогда остается только один незначительный вопрос. Валлус извинился и вышел из каюты. Он почти сразу же вернулся с большим, завернутым в бумагу свертком, который протянул Телдину. — Поскольку ваши вещи были либо потеряны, либо повреждены в последней битве, мы взяли на себя смелость заменить некоторые из них.
С некоторым дурным предчувствием Телдин развязал бечевку. Он мысленно представил себя расхаживающим в сверкающем серебре, излюбленном Имперским Флотом. Ему не особенно нравилась идея предстать перед эльфийской королевской семьей в своем единственном наборе потрепанной одежды, но носить эльфийскую униформу означало бы сделать заявление о верности, которое он не мог поддержать.
К его удивлению, в свертке оказалось несколько темных предметов одежды. Он вытряхнул первый — рубашку из тонкого черного шелка. Черные брюки, темный пиджак и несколько других предметов одежды завершали комплект. Покрой одежды был почти идентичен его старому гардеробу, за исключением того, что качество ткани и качество изготовления намного превосходили все, что у него когда-либо было. На дне пакета лежали изящно отделанные кожаные изделия: сапоги, пояс и ножны, даже новый мешочек для денег.
— Мы сделали это, пока вы болели, используя ваши старые вещи в качестве образцов. Я надеюсь, они удовлетворительны?
— Очень, — пробормотал Телдин, все еще ошеломленный продуманностью подарка.
— Тогда мы встретимся после того, как высадимся. Спите спокойно. Валлус исчез прежде, чем Телдин понял, что забыл поблагодарить его.
Глава восьмая
Чирп и Тривит отреагировали на новость об их отпуске с корабля с таким ликованием, что Телдин был рад, что согласился на предложение Валлуса. Однако Телдин решил поговорить с Гектатом и объяснить позицию эльфов Эвермита. Полуэльф, казалось, был доволен заботой Телдина, но он отмахнулся от отказа, будто это не имело значения. У Телдина сложилось отчетливое впечатление, что все это имело для него большее значение, чем для Гектата.
Все, чей график дежурств позволял, собрались у поручней корабля-лебедя, чтобы понаблюдать за спуском на Эвермит. Рослум был там, нехарактерно угрюмый из-за того, что его не пустили на берег. За ним, как крошечная коричневая тень, следовала Ом, которая оставалась более или менее невидимой для цыгана. Несмотря на его явное отсутствие интереса, Гектат присоединился к Телдину у перил, как и Валлус Лифбовер. Чирп и Тривит поддерживали непрерывный диалог, рассуждая о чудесах, которые ожидают их на берегу, пока Телдин не начал серьезно подумывать о том, чтобы заткнуть им рты.
Валлус заметил раздраженное выражение на лице Телдина со слабой сочувственной улыбкой. — Попытайтесь оценить любопытство драконов, — предложил эльф. — Так мало кто поддерживает это в молодости, так что энтузиазм вашего клана только освежается.
«Каба» он — или нет, но Телдин собирался возразить против случайного упоминания эльфом клана, но увидел, что Валлус больше не обращает на него внимания. Эльф был поглощен открывшейся перед ними сценой, и его угловатое лицо выражало восхищение. Выражение лица эльфа было совершенной копией того, что Телдин всегда чувствовал при приземлении. Впервые Телдин почувствовал легкое сочувствие — даже родство — к эльфийскому волшебнику. Он снова обратил свое внимание на быстро приближающийся мир.
Телдин зачарованно наблюдал, как похожий на драгоценности остров Эвермит поднялся им навстречу. — Так много оттенков зеленого, — пробормотал он. — Я не знал, что существует так много разной зелени.
— Эвермит сильно зарос лесом, — объяснил Валлус. — На острове есть древние леса, но большая часть листвы была специально культивирована для получения оттенков зеленого, синего, золотого и серебряного. При разном освещении и в разное время года преобладают определенные цвета. С этой высоты все сливается в необычную зелень, которую вы видите перед собой.
Корабль-лебедь расправил крылья и начал снижаться, наконец, плюхнувшись в воду примерно в лиге от берега. Небольшая группа вцепилась в поручни, чтобы сохранить равновесие, когда корабль качнуло, и Телдин услышал глубокий, скрипучий стон вращающихся шестеренок.
— Сейчас опускаются весла, — сообщил ему Гектат.
— Весла? — вмешалась Ом, ее маленькие карие глаза загорелись интересом. Гномы, как вспомнил Телдин, питали извращенную любовь к весельным кораблям и всегда были начеку в поисках новых вариаций на эту тему. — Как выглядят эти весла? — потребовала она.
— Как ноги у любого лебедя, только очень большие ноги, — рассеянно добавил Рослум угрюмым тоном.
Гном хмыкнула. — Неэффективно, — пробормотала она. — Дайте мне день или два, и я смогу улучшить их дизайн.
Рослум закатил свои черные глаза. — Если бы они только знали, многие лебеди радовались бы этим вечером. За свое оскорбление он получил игривый шлепок от крошечной женщины-гнома.
Как только качка утихла, корабль начал двигаться вперед. Почти сразу же корабль-лебедь был окружен множеством эльфов, странных волшебных существ с перепончатыми руками и кожей, красиво окрашенной в оттенки синего и зеленого. Они выстроились в две шеренги, по одной с каждой стороны корабля, и поплыли к берегу.
Телдин перегнулся через перила, чтобы посмотреть, пораженный экзотической красотой эльфов. Их глаза были большими и не имели характерной миндалевидной формы, свойственной другим эльфам. Их волосы не были похожи ни на что из того, что он видел: масса влажных серебристых локонов, которые ловили ранний утренний солнечный свет и отражали его, словно через призму. Эльфы пели во время плавания, общаясь на лирическом языке, в котором смешивались голоса, поющие на ветру, с навязчивым контрапунктом щелчков и свистов.
— Что они делают? — спросил Телдин приглушенным шепотом.
— Они безопасно ведут корабль по глубоководному каналу, — объяснил Валлус. — Воды вокруг Эвермита чрезвычайно коварны. Остров охраняют смертоносные скалы и коралловые образования, подводные течения, достаточно сильные, чтобы разорвать на части неосторожные корабли, плюс мощные магические чары и даже один или два монстра-хранителя.
Эльфы провели корабль по каналу к докам, а затем исчезли в глубине. Глядя на волны, Телдин поймал себя на мысли, что ему интересно, какой мир существует под поверхностью воды.
Эльфийский порт вскоре полностью завладел его вниманием. Эльфы, встретившие их на пристани, были Телдину более знакомы. Стройные и гибкие, как топольки, золотые эльфы были очень похожи на тех, с кем он плавал много месяцев назад на своем родном Кринне. Эти портовые рабочие приступили к охране корабля-лебедя, и еще один отряд эльфов встретил их с большой церемонией и сопроводил к плавучему паланкину странной формы. Телдин с сомнением уставился на эту штуку, но все, же забрался на борт. Поскольку драконы были слишком велики, чтобы ездить на эльфийском транспорте, они неторопливо шли рядом, привлекая пристальные взгляды на своем пути. Телдин также заметил множество любопытных взглядов, брошенных в его сторону.
Валлус наклонился ближе к Телдину. — Как вы, возможно, догадались, ваше присутствие здесь — необычное явление. В эльфийской памяти — а она долгая — людей, допущенных на Эвермит, можно пересчитать по пальцам одной руки.
— Я польщен сверх всякой меры, — ответил Телдин с серьезной официальностью.
Серебристые брови Валлуса слегка приподнялись, признавая сарказм человека. Он воздержался от комментариев, но выражение его лица напряглось. — Я договорился об аудиенции у королевы. С ней будут некоторые из самых известных мудрецов Эвермита. Он сделал паузу, чтобы до Телдина дошел смысл его слов. — Могу ли я с уверенностью предположить, что вы не привыкли к обычаям королевской семьи и ученых?
— Для того, кто знает обо мне так много, как вы, это кажется безопасным предположением, — ответил Телдин. Ему не понравился покровительственный тон эльфа.
Валлус глубоко вздохнул и провел рукой по лбу. — Вы можете не поверить в это, Телдин Мур, но я пытаюсь вам помочь. От всего сердца я хочу, чтобы вы нашли «Спеллджаммер». Телдин не пытался скрыть своего скептицизма, и эльф снова вздохнул. — Вы все еще мне не верите.