– Петух! – завизжала она.
– Киска, – он даже не взглянул на нее.
– Тебя убили. Киран сказал, что убил. – Я была слишком поражена.
«Порезан на кусочки» – так он сказал. Может, у меня галлюцинации. Это было возможно, учитывая серебро в моей крови и все травмы, которые получила. Может, я видела Хэвока, но в реальности передо мной стоял Хан.
Нет, мой нос не обманывал. Это Хэвок напротив меня. Живой, хотя я была уверена, что он умер.
– Это случилось, – сказал он. – Но меня не так просто убить. Тебе, с другой стороны, умереть будет проще.
Мне следовало ужаснуться. Следовало биться в истерике. Но если он закончит это сейчас, то я больше не причиню никому вреда.
– Ты закончишь это? – пробормотала я. – Покончишь с этим? Давай уже, я все равно наполовину мертва.
– Ты гораздо больше чем почти мертва, Золотце, – проговорил он.
Легким движением запястья он поднял топор и замахнулся, направляя его в сторону цепей, которые удерживали мои руки над головой. Они с грохотом спали, а Хэвок поймал меня одной рукой. Две ноги были сломаны, так что я вообще не могла стоять.
– Так ты не мертв?
Его брови приподнялись на моем вопросе.
– Я удивлен, что ты не мертва. К твоему счастью, хотя бы одному из твоих братьев ты нравишься.
– Вперед! – закричала Бэбе. – Теперь вытащишь нас отсюда, да?
У меня больше не было сил на крики, но легкий стон все же вырвался из горла. Один из моих братьев помог ему найти меня.
Ричард. Это должен быть Ричард.
Может, в конце концов я все же смогла достучаться до хорошей частички него.
– Киран очень сильно побил ее, чувак, тебе нужно быть осторожным. – Бэбе крутилась вокруг наших ног.
– Нет времени, – одновременно проговорили мы с Хэвоком.
Он закинул меня на плечо, как будто нес мешок с картошкой, потом начал подниматься по лестнице. Меня дважды стошнило, прежде чем мы поднялись.
На первом этаже царил хаос, будто сам Локи явился сюда. Но опять же, Хэвок все-таки родственно связан с ним.
Всюду трещал паркет, раздавались крики людей и рычание дерущихся оборотней. Стая Хэвока помогала ему вытащить меня. Снаружи слышались выстрелы – там находились люди с оружием.
Бэбе бежала впереди нас, ее маленькие когти проходились по ногам врага, когда тот подходил слишком близко. Несколько раз я даже видела, как бойцы падали на пол, хватаясь за ноги.
– Хорошая работа, Бэбе, – простонала я сквозь боль, которая то лишала меня сознания, то вновь пробуждала. Через дымку я увидела моих братьев и Мег вместе, пытающихся держать стаю Хэвока на расстоянии. – Оставь их, – сказала я.
– Зачем? – Хэвок практически прорычал слова.
– Потому что я хочу убить Кирана сама, а еще… Может, другие не такие плохие, как я думала, – выдохнула я. Боль усилилась настолько, что я не могла больше оставаться в сознании. Тем более, я знала, что мне и не надо. Хэвок вытащит меня отсюда.
У нас все еще было время предотвратить конец мира.
То есть… Придурок, который проклял меня, не уточнил, что мне нужно быть в сознании во время перепихона с принцем, чтобы все сработало. Ведь так?
Я то возвращалась, то выпадала из реальности, окунаясь в мир сновидений и грез.
– Я не могу спасти тебя, милая. Моя девочка, мне так жаль. – Я видела Марса, его лицо отражало боль и сожаление, когда он потянулся ко мне.
– Знаю. – Я протянула руку к нему. – Но я рада, что ты хочешь помочь. Рада знать, что для тебя я все еще маленькая девочка.
Он ускользнул, и вместо него появился мужчина, которого я не знала. Высокий, широкоплечий, у него была аккуратная темная борода, которая хорошо смотрелась с длинными волосами. Часть прядей была заплетена в косичку, а другая выбрита сбоку головы. Его тело укутывала темная одежда, обшитая рунами. Его глаза, казалось, меняли цвет: сначала они градиентом переходили от коричневого к зеленому, а потом к голубому; после этого становились темными, словно тьма, которую я видела лишь в глазах Хана.
– Кто ты?
– Тюр[3]. Из скандинавского пантеона. Вижу, ты спуталась с Локи и двумя братьями-волками? Не очень хорошая троица. – Мужчина поклонился.
– У меня не было выбора, – поморщилась я, боль в теле заставляла виденье или сон – или что это вообще было – пропадать.
Я моргнула и поняла, что смотрю на полностью белый потолок. На нем красовалась трещина, которая напомнила мне корни дерева. Дерево. Тюр. Что-то не давало мне покоя в моей разбитой голове. Что-то, что я читала о скандинавском пантеоне. Какое-то важное дерево.
Дерево жизни.
– Она ранена, – прорычал Свен. – Она не успеет излечиться вовремя для… этого.
3
В германо-скандинавской мифологии – однорукий бог чести и войны. Один из асов, сын Одина и великанши, сестры Гимира.