София смотрела вдаль мокрой тропинки, высматривая свою мать в туманной чаще леса. Силуэт в пальто до пола появился на горизонте. Она бежала, ее мама, на выручку своей любимой девочке. София кинулась в объятья матери.
– Ты моя сладкая. Тихо, солнышко, все будет хорошо. Полиция уже едет. Они разберутся с этим инцидентом. И еще, зайка, ты сегодня в школу не пойдешь. Будешь дома сидеть. Поиграем с тобой в монополию или посмотрим фильм. Что ты хочешь? – мама пыталась успокоить Софию, но получалось с трудом.
– Ничего не хочу, мам. Не хочу видеть этого, – кричала София.
– Тише, дочка, тише. Поплачь, успокойся, все хорошо. Главное, что ты его не трогала.
***
Сирены закричали на весь лес. Приехала полиция. Из полицейского джипа вышли два полицейских. Один тощий, одет в полицейскую форму, длинный нос, опущенные брови, массивный подбородок и большой лоб. Второй мускулистый, небольшой нос картошкой, большие голубые глаза, опущенные брови, одет по гражданке.
Мужчина в форме подошел к девушкам в то время, как второй полицейский, одетый в гражданское, осматривал труп.
– Доброе утро, меня зовут Альберт Птенцов, – обратился полицейский к девушкам.
– Не такое уж и доброе, товарищ полицейский. Меня зовут Ирина Смелова, а это моя дочь, София. Она нашла… – сделав небольшую паузу, Ира проговорила. – Труп…
– Я могу поговорить с девочкой? – спросил полицейский.
София уже не плакала. Она смогла взять себя в руки.
– Пока не нужно, пусть она придет в себя.
– Нет, мам, я смогу, – София вырвалась из объятий матери и спросила. – Что вы хотите знать?
Альберт растерялся от такой смелости.
– Как ты нашла его?
– Шла в школу по тропинке и нашла. Ничего интересного, товарищ Птенцов.
– Дорогая, давай я буду решать, что интересно, а что нет? – полицейский агрессивно воспринял слова девочки.
В свою очередь за дочку вступилась мать:
– Не грубите моей дочери! Она говорит то, что видела и нечего ее мучать!
Альберт оторопел и немного приспустил обороты:
– Я не хотел вас обидеть, а тем более расстроить маленькую Софию, – оправдывался Птенцов.
– Я не маленькая, мне уже семнадцать лет, – возмутилась София.
– Хватит нападать на Птенцова, а то он сам сейчас превратится в маленькую девочку! – раздался голос со стороны трупа.
Полицейский осматривал труп от головы до пят, стараясь не пропустить ничего важного. Он встал и подошел к девушкам.
– Дорогие дамы, расскажите в подробностях что произошло, а ты Птенцов иди фотографируй труп, а то они тебя живьем съедят.
– Извините, майор Синицын, – Птенцов сразу побежал выполнять приказ майора.
Девушки рассказали все от начала до конца. Пока длился рассказ, Птенцов успел запечатлеть труп без кожи во всех ракурсах.
– Вот оно что. Спасибо за помощь следствию. Дайте мне ваши контакты, и я с вами свяжусь, если потребуется помощь или что-нибудь еще.
Ира достала из сумочки визитную карточку и отдала майору. Майор взглянул на визитку и прокомментировал:
– В наше время нужны толковые архитекторы. София, небось, в маму пойдет?
Девушка нахмурилась и сказала:
– В папу.
– А он кем работает? – спросил майор.
– Он у меня ритуальными услугами промышляет, людей хоронит.
София не любит, когда ее считают маленькой девочкой. Да, она может сорваться при виде трупа, но она такая же сильная, как ее мать, как ее отец, и хочет быть такой в глазах других людей. Поэтому она кинула в Синицына шутку, надеясь, что он поймет, кто такая София! Не маленькая девочка, бегающая с куклами, а вполне взрослая девушка. Хотя шутка оказалась правдой.
– Очень смешно, – сказал Синицын. – До свидания, мы с вами свяжемся.
Птенцов начал огораживать место преступления желтой лентой.
***
Девушки шли обратно домой по тропинке через лес. Впереди уже появлялись отблески от окон. Их дом был в нескольких сотнях метров.
– Скажи мне честно, солнышко, – с беспокойством проговорила мать. – Ты точно не прикасалась к нему?
– Да что ты заладила? Боишься, что я подцеплю какую-то болезнь? Типа гепатита или еще чего? Нет, я не прикасалась к нему, честно, я тебе правду говорю, мам. Поверь мне уже наконец, – возмутилась София.
Матери было плевать на ее возмущения. Главное, что она узнала этот факт, и теперь ей стало спокойно, очень спокойно. Ей абсолютно наплевать на труп без кожи, ей наплевать, что он находится рядом с домом, по крайней мере, недалеко от него. Ей плевать на маньяка. Хотя он может покуситься на ее дочь. Конечно, как и любая мать, она охраняет дочку, за ней следит и надеется на ее благоразумие, но тот факт, что она не притрагивалась к трупу, бальзамом обволок ее душу.