До осени ещё было далеко, но настроение Марка очень соответствовало именно этому времени года.
Он вышел из дворца под вечер, когда в окнах уже горели огни, преимущественно рыжие, отчего весь Сизый Город превратился в Огненный… И своим цветом и светом напоминал платье Ярины – то самое, в котором она пришла в его дворец и в его жизнь. Тогда казалось, что пришла она, чтобы остаться навсегда, и Марк и предположить не мог, что всё так быстро и так бездарно закончится.
Он всё ещё был влюблён в неё, и при воспоминаниях становилось больно и холодно в груди, но никакой злости и гнева он так и не испытал. Разочарование. Обида. Опустошённость. Но не злость.
Наверно, именно ярости и злобы не хватило ему, чтобы ворваться и как следует разобраться с Лианом. Этот слабый мальчишка не смог бы ничего противопоставить ему, кроме физической силы, но и в этом он не мог оказаться лучше князя. Марк мог уничтожить его или испортить ему жизнь, покалечив, но оставив в живых… Или мог настроить всех влиятельных горожан против него, чтобы те не дали ему жизни в городе и вынудили покинуть его… Князь мог придумать и что-то поизощрённее, но Марк знал, что это не даст никакой пользы. Рина любила его, этого простого парня, у которого не было ровным счётом ничего.
Отныне с вопросом любви и его ошибках было покончено, но это не умаляло печали.
Марк больше не доверял женщинам – Ярина сильно задела его и оставила в душе незатягивающуюся рану. Он даже не мог полноценно радоваться за мага и Анну: он мало знал их обоих, и не мог поверить до конца, что они любят друг друга. Ему порой казалось, что союзов, где правит любовь, нет. Есть лишь союзы тех, кто доверяет друг другу и собирается прожить жизнь вместе. И повезёт им, если не встретится на пути его половинки кто-то, кто сумеет разжечь истинную любовь, которая всё разрушит.
Когда он думал так, его теория о том, что всё устроено просто, гибла, а вместо неё зарождались новые мысли и делались новые выводы, противоположные прежним.
Он анализировал произошедшие события, и склонялся к выводу, что сам виноват во всём. В любви главное – не упустить того, кого любишь и доказать ему, что так, как ты, любить его не сможет никто. Марк этого доказать не смог, а у Лиана получилось… Почему так вышло? Можно ли было предотвратить крах отношений с Риной, отправившись с ней в поход?
Он всё ещё не мог отыскать ответов на эти вопросы, и потому решил уйти из дома Анны, чтобы не видеть их с магом. Они напоминали ему другую счастливую пару, о которой он вспоминать не хотел. Они с Риной казались ему отличной семьёй, но он ошибался. Это так пошатнуло мировоззрение князя, и он теперь не мог понять, как жить дальше и как ориентироваться в этом мире.
***
В определённый момент денег стало не хватать. Это стоило бы предвидеть, но Марк совершенно потерялся во времени. Он не мог бы ответить на вопрос о том, какой сегодня день и даже с трудом мог примерно сказать, как давно он в этом городе.
Анна не искала его, как он и просил, а больше никому в Сизом Городе не было до него дела. Как, впрочем, и во всём мире. Так считал сам Марк, и за время его жизни в гостинице никто не опроверг его мнение.
В один пасмурный день н вышел на улицу перед сном, чтобы пройтись по освещённым дорожкам, подышать свежим воздухом и раствориться в этом странном городе, который так щедро дарил спокойствие душе. Здесь время будто замирало и текло лениво, неохотно. Точно также лениво и неохотно текли мысли, и потому Марк не испытывал больше тупой боли от мыслей о Рине.
Он прошёл вдоль улицы к широкой медленной реке, берега которой украшали огромные камни, хаотично разбросанные самой природой. Там же, среди камней, находились скамейки и лавки, на расстоянии друг от друга, чтобы люди не мешали друг другу.
Марк слышал, что это место щедро делится с горожанами своей энергией, причём её никому не удавалось собрать и перепродать, оттого наличие её как таковой часто подвергали сомнению. Но князь чувствовал её здесь. Эта была целительная сила, которая освобождала разум от тяжких мыслей, помогала отпустить проблемы и просто наслаждаться красотами этих мест.
Он часто приходил сюда, и с каждым разом чувствовал себя всё свободнее и свободнее. От Рины, от тоски, от боли… и от уверенности, что больше никогда никого не сможет полюбить.